Практика применения законодательства, регулирующего строительство в историческом центре Петербурга, выглядит как полнейшее издевательство над здравым смыслом. Она позволяет реализовывать абсолютно чудовищные замыслы, вроде возведения мансард на доме-памятнике XVIII века на Невском 22-24, а на призывы остановить незаконные проекты, власти лишь разводят руками. Зато вполне безобидные с эстетической точки зрения попытки приведения в порядок исторических зданий натыкаются на неожиданные препятствия, придирки и абсурдные запреты. Там, где не работает закон, всегда находятся желающие половить рыбку в мутной воде, которые на словах часто преследуют самые благие цели, чтобы скрыть свои подлинные мотивы. Петербургские архитекторы совместно с градозащитниками и чиновниками хотят разработать дизайн-код Северной столицы. Предполагается, что документ будет кодифицировать архитектурную ментальность Петербурга и обезопасит исторический центр от уродливого «креатива». В новом регламенте будет прописана информация о допустимой высоте зданий, технических надстройках, эстетических параметрах, подсветке, кондиционерах, рекламе. Впервые подобная детальная инструкция была разработана для застройщиков Берлина, которые тоже не отличались ювелирностью подхода к старым зданиям. Но поможет ли западная наработка спасти город?
По идее, строительство любой незаконной надстройки городская администрация могла бы остановить за один день. Сомневающимся в этом тезисе, депутат ЗакСа Борис Вишневский предлагает попробовать начать строительство на крыше Смольного. Фокус в том, что остальные петербуржские крыши «крышуют» совсем другие люди.
В ситуации, когда власть не хочет использовать свои полномочия, единственным и, как показывает практика, довольно хрупким заслоном на пути застройщика оказываются только градозащитники. Полгода назад ценой невероятных усилий общественности удалось остановить скандальное строительство мансарды на д. 4 по Миллионной улице и добиться решения о её демонтаже. Хотя, как сообщили корреспонденту «Нашей Версии на Неве» в движении «Живой город», здание «Императорской Главной аптеки», перестроенное в своё время по проекту Джакомо Кваренги, с тех пор так и стоит без крыши. И рычагов воздействия на застройщика у властей нет. А в борьбе с мансардными варварами на Колокольной улице, 11, закон вообще оказался бессилен, хотя стройка велась вообще без документов, а строителей регулярно задерживала полиция.
Мансардному беспределу пока противостоит лишь горстка активистов, у которых нет ни полномочий, ни официального статуса, способного защитить их, в том числе физически, ни, увы, возможности оградить свои ряды от недобросовестных людей, желающих как-либо «присоседиться» к гражданскому движению по защите города в своих интересах.
Бить градозащитников – это нормально
Всего за полгода петербургские СМИ трижды сообщали о нападения на активистов, выступающих против строительства мансард. Первый инцидент связывали с конфликтом вокруг дома 17 по Фурштатской улице, вторые два – с незаконным мансардным строительством над домами 11 и 12 на многострадальной Миллионной. При всём внешнем сходстве, между этими историями есть ощутимая разница, зато они в полной мере раскрывают все риски градозащитной деятельности.
Активистов, выступающих против строительства на Миллионной, избили в начале июня. Известную градозащитницу Галину Белкову неизвестный мужчина «бандитской наружности» лупил ногами в живот; её коллеге – Михаилу Мельникову, кто-то выстрелил из газового пистолета в лицо. Нападения произошли в один день. Хоть госпожа Белкова напрямую и не связывает повреждение своей телесности со строительством мансард, совпадение не может не настораживать. Впрочем, активистам, судя по всему, к подобным «диалогам» не привыкать. До этого Мельникова били четыре раза, в открытых конфликтах доставалось и пожилой Белковой. «Состояние нашего общества таково, что тебя могут и оскорбить, и ударить за одно замечание, – философски констатирует она. – В правовом государстве подобные конфликты решаются законодательно, у нас этот механизм не работает. Люди считают, что могут отстаивать свою точку зрения только унижением оппонента».
Но причины агрессии вероятно не только в этом. Конфликт между градозащитниками и инвесторами происходит даже на понятийном уровне – по сути, это две абсолютно чуждые друг другу системы ценностей. Инвесторы часто жалуются, что с градозащитниками никак нельзя договориться, зато иногда ими можно манипулировать.
После падения беспилотника на жилой дом депутат Заксобрания Надежда Тихонова получила ответ на свое обращение к губернатору с просьбой провести информационную работу о действиях в таких чрезвычайных ситуациях.
Кого бьют, тот и прав
Активистами не рождаются, а становятся, часто поневоле. В градозащитную деятельность многие приходят с конкретной проблемой, ища поддержки у более опытных и именитых товарищей. Дипломов и справок о соответствии высокому званию, естественно, никто не спрашивает, но порой такая открытость выходит боком. Ведь чем сильнее влияние градозащитного сообщества, тем больше желающих использовать инструмент гражданской активности для достижения иных целей.
В конфликте вокруг чердака д. 17 по улице Фурштатской ситуация сложилась весьма двусмысленная и провокационная. В начале весны многие петербургские издания сообщили об избиении некоего градозащитника Александра Анисимова, проживающего в указанном доме и выступающего против строительства там мансарды. А всего неделей позже последовали разоблачения лже-активиста, который, как выяснилось, лишь год назад приехал в Петербург из Москвы и почти сразу включился от лица группы жильцов в борьбу с бизнесменом Андреем Пантелеевым.
Пантелеев уверяет, что скандал разра-зился после того, как он решил произвести утепление и ремонт на чердаке. Мать предпринимателя приобрела квартиру, которую ещё прежний владелец присоединил к изолированному чердаку, получив, если верить документам, согласие большинства собственников дома. Позже несколько жильцов заявили, что результаты голосования не соответствуют действительности. Возмущение граждан направил в русло борьбы против «незаконного строительства мансарды» тот самый москвич Александр Анисимов.
Сложно сказать, чем закончились бы работы на чердаке, не вмешайся в дело инициативные соседи: возможно, помещение осталось бы нетронутым, равно как не исключено, что на историческом здании появился бы очередной аппендикс. Но, судя по имеющимся в редакции фотографиям чердака, никакой надстройки там все-таки не намечалось. А учитывая, что во время ремонта собственник даже не пробил ни одного дополнительного окна в крыше, его слова похожи на правду.
Но в конце марта Анисимова избили. Причём он сразу же дал комментарии в СМИ, в которых однозначно связал нападение с конфликтом вокруг строительства несуществующей мансарды, ничем, правда, свою уверенность не объяснив. Нападение моментально обеспечило никому ранее не известному Александру Анисимову широкую поддержку журналистов и градозащитного сообщества, включая таких тяжеловесов как депутат ЗакСа Борис Вишневский. Попытки второй стороны откреститься никого не убедили.
Однако нагромождение нелепостей вскоре заставило многих журналистов пересмотреть отношение к этой истории. Выяснилось, что «петербургский активист» постоянно живёт в Первопрестольной, куда перебрался из Сибири, в недавнем прошлом работал в Газпромнефти, а после перешёл на высокую должность в нефтяной концерн ТНК-ВР. Кроме того, супруга пострадавшего – гендиректор столичного PR-агентства, заявляла, что мужа поколотили непосредственно во дворе дома на Фурштатской (активистов с Миллионной в мае тоже подкараулили именно возле дома, что логично). Но позже выяснилось: нападение случилось неподалёку от Московского вокзала, на Лиговском проспекте, когда Анисимов шёл на поезд. По факту избиения «активиста» полиция возбудила уголовное дело, результаты которого неизвестны до сих пор. Вдобавок оказалось, что супруга Анисимова предложила Пантелееву купить их квартиру.
Итог странный. С одной стороны, нападение всё-таки было. С другой – даже Борис Вишневский, чей авторитет в среде градозащитников не подвергается сомнению, выступил как борец с хорошо отремонтированным чердаком.
Мансарды запретить нельзя строить
Появление дизайн-кода Петербурга в перечне законов, которые теоретически охраняют архитектурный облик города и интересы граждан, но повсеместно не соблюдаются, едва ли убавит неразберихи в мансардном вопросе.
«Даже если оставить в стороне тот факт, что сегодня большинство мансард возводится на исторических зданиях, где это запрещено, налицо вмешательство в общее имущество многоквартирного дома, – пояснил Борис Вишневский, – манипуляции с мансардами должны проводиться с согласия собственников. В 99% случаев его нет».
В свою очередь председатель Совета Союза реставраторов Петербурга Нина Шангина считает, что согласие собственников позволяет запускать совершенно незаконные проекты, равно как и браковать допустимые. «На мой взгляд, совершенно не очевидно, что нужно полностью запретить строительство мансард – грамотно устроенная мансарда является хорошим техническим решением в борьбе с наледями на карнизах, которые наносят серьёзный ущерб памятникам, – отметила она в разговоре с нами. – Разумеется, необходимы типовые решения, которые должны быть согласованы техническим надзором и в КГИОП. Сегодня законодательство в этой области несовершенно, оно позволяет, как возводить постройки незаконно, как это происходит в домах 11 и 12 на Миллионной улице, так и делать такое строительство невозможным там, где это полностью обосновано».
Получается, что незаконные строители мансард могут, игнорируя мнения горожан, преспокойно добивать архитектурную ментальность Петербурга до нужной кондиции. Зато попытка, например, привести в порядок крышу, что по идее отвечает интересам всех жильцов, может натолкнуться на неразрешимые противоречия, как это произошло на Фурштатской. Причём чиновники, как нарочно, почему-то поддерживают ту позицию, которая наносит ущерб интересам граждан.
Впрочем, в таком ментальном дизайн-коде Северная столица живёт уже почти десять лет.
