Под видом примирения обличители советского прошлого пропагандируют предательство

Вот уже четверть века, как в массовое сознание нашего народа запущен процесс «примирения». Как бы вроде всеобщего, но на практике получается, что речь идёт о России царской и России постсоветской. Давайте все помиримся, покаемся и дружно отвернемся от советского прошлого. Договоримся – его как бы и не было, а дырку заштопаем.

В 1996 году даже праздник 7 ноября переименовали в «День согласия и примирения». Ветерок этот дует с Запада, от той части эмигрантской тусовки, которая до сих пор мечтает въехать в Россию на белом «мерседесе» сквозь толпу усердно кающихся «дорогих россиян». Так что процесс примирения попахивает весьма специфически. К счастью, среди примиряющихся достаточно альтернативно одарённых личностей, усердно разбивающих лбы о любую задачу. Порой даже неловко выходит…

Как императорская армия Берлин брала

В 2005 году по инициативе РИА «Новости» и организации «Студенческая община» стартовала акция «Георгиевская ленточка». Мы все её знаем: это когда ко Дню Победы раздают людям полосатые чёрно-оранжевые ленты в память о ратном подвиге бойцов Великой Отечественной. Казалось бы, дело хорошее, однако задайте себе вопрос: почему ленты – чёрно-оранжевые? Ведь высшая награда того времени – это Золотая Звезда Героя Советского Союза.

Ответ прост: колодка Золотой Звезды имеет красный цвет. А устроители публичных акций в рамках «согласия и примирения» боятся красного цвета больше, чем чёрт ладана. Поэтому и выбрали жёлто-оранжевый, с «железным» обоснованием: так, мол, обтянуты колодки медали «За победу над Германией». Интересно, кто-нибудь в России, кроме специалистов, знает о такой медали?

Осознав это, устроители акции попытались «пристегнуть» ленточку к ордену Славы. И опять чепуха получилась. «Слава» – солдатский орден, им награждали рядовых и младший командный состав. Мы что, расширяем старый тезис «войну выиграл народ вопреки Сталину» до новых пределов: «войну выиграли солдаты вопреки офицерам». Нет?

Впрочем, о подлинной своей цели устроители акции проговорились с самого начала, ещё в названии. «Георгиевская ленточка» – это ни разу не орден Славы и не медаль «За победу над Германией», это лента ордена Святого Георгия. Орден этот, действительно, был самым популярным в армии – только не в советской, а в русской императорской. Которая в Великой Отечественной войне не участвовала, поскольку прекратила своё существование за 23 года до её начала.

Кое-где пошли и дальше. В одном из петербургских храмов (а может, и не в одном) есть икона Богоматери «Великая Победа». Изображено на ней явление Божьей Матери митрополиту Гор Ливанских Илии, который вымаливает победу для России. Вообще-то в серьёзных православных кругах этот сюжет считается апокрифом (то есть сказкой) – но не в этом суть. По верху иконы изображены две ленты. Одна, как нетрудно догадаться, георгиевская, а другая – с андреевским крестом. Так что не только императорская армия доблестно била гитлеровцев, но и императорский флот не отставал.

В который уже раз мы сталкиваемся с попыткой приписать Российской империи не принадлежащие ей достижения. Бить по рукам за такое как-то неудобно – студенты уж точно хотели, как лучше. Вот только подтекстом патриотической акции ненавязчиво идёт приватизация чужой победы.

Хайль, кадеты!

Украинские события омыли кровью и освятили лукавую георгиевскую ленточку, сделав её символов борьбы с фашизмом уже нашего времени. Другие акции, к сожалению, заканчиваются не так патриотично.

В рамках общей ностальгии по «России, которую мы потеряли», ещё в 90-х годах нам было предложено ностальгировать по кадетским корпусам, которые совсем не то, что «совковые» суворовские училища. Не понятно, правда, почему они более «русские»: слово «кадет» – французское, а учреждение – прусское. Но поскольку родным языком российского дворянства как раз и являлся французский – то определённый смысл тут есть. Мы же не по мужицкой России ностальгируем!

И вот, как грибы после дождя, начали расти по России «кадетские корпуса». Дальше, совершенно естественным образом, устроители нового кадетского движения заинтересовались подвигами и традициями своих предшественников. Оказалось, что за границей существует Объединение кадет российских кадетских корпусов, которое в 1998 году даже провело свой XVI съезд в России. А 15 марта 2000 года на свет появился благотворительный Фонд содействия кадетским корпусам имени Алексея Йордана, видного деятеля кадетского движения. Он же стал председателем фонда. В рамках его деятельности ветераны Объединения посещали российские кадетские корпуса, передавая опыт будущим нашим офицерам. В 2007 году, получив предварительно две премии фонда, руководство Лесосибирского корпуса (Красноярский край) присвоило корпусу имя г-на Йордана.

И за всей этой суматохой её участники как-то не озаботились выяснить: а в каких армиях служили зарубежные кадеты? В биографии Йордана, например, сказано, что после окончания кадетского корпуса он «служил вместе с отцом в Русском корпусе, сражавшемся против коммунистов в Югославии».

Позвольте, но ведь это же…

Вот именно! Русский охранный корпус был создан гитлеровцами в сентябре 1941 года из русских эмигрантов, желавших сражаться с «большевизмом». Первый его командир, генерал-майор Скородумов, всеми силами рвался на восточный фронт, убивать бывших соотечественников – но немцы всё же оставили корпус в Югославии и использовали для борьбы с партизанами. Да уж, отменно отблагодарили господа офицеры приютившую их страну! Так отблагодарили, что местные жители говорили: «Кто не убьёт белого русского, тот не серб».

Вот ещё один герой кадетского движения – Юрий Мордвинкин. Сам он, правда, ратными подвигами не славен – всего лишь служил в охране штаба Власова. Зато его отец знатно повоевал в Русском охранном корпусе, а дедушка, протоиерей Валентин Руденко, был священником 1-й казачьей кавалерийской дивизии СС. Это милейшее подразделение гитлеровских прислужников применяло в Югославии «тактику выжженной земли». А перед тем, как жечь деревни и убивать баб с детишками, они шли за благословением к дедушке господина Мордвинкина.

Лишь летом, после восьми лет скандалов, имя с Лесосибирского корпуса сняли. Директор корпуса с этим не согласен. Он считает, что менять названия школы нет оснований, хотя и допускает, что Йордан мог служить Гитлеру – но он ведь столько сделал для кадетского движения!

Не мы такие, «модель» такая!

Отсюда только один шаг до решения самой больной для апологетов «согласия и примирения» проблемы – как быть с генералом Власовым и его соратниками. С одной стороны, он противник всего советского – а значит, заслуживает тёплого отношения. С другой: как обосновать подобное примирение и при этом не получить по физиономии?

Есть такой старый способ: «Давайте попробуем их понять». Ведь понять – это уже наполовину простить. А если облечь понимание в многоцветное словесное оперение – то и на девять десятых. Буквально только что, в марте 2016 года, в Санкт-Петербурге состоялась защита диссертации Кирилла Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооружённых формирований Комитета освобождения народов России. 1943 – 1946». Общий смысл работы: мол, в предыдущих войнах пленные русские офицеры «сохраняли верность присяге и морально-этическим ценностям своей корпорации», а вот в РККА… И как же они дошли до жизни такой?

Как дошли, как дошли… Не мы такие, жизнь такая! Во вводной части диссертации, там, где полагается быть описанию общей исторической обстановки, идёт перечисление ужасов советской действительности. Вот как читал автор в громокипящей студенческой юности журнал «Огонек», так и несёт по жизни его статьи. Корректировать позицию? Зачем? Ведь это не его тема!

Затем в диссертации излагаются биографии господ власовцев в свете вышеприведенных ужасов. Как тут не прослезиться, читая о страданиях, например, военного химика майора Мальцева. В декабре 1937 года он был арестован, подвергался пыткам, провел 17 месяцев в тюрьме. Правда, после ареста Ежова был освобожден и восстановлен в кадрах РККА. Большинству репрессированных офицеров – например, тому же генералу Рокоссовскому, – этого хватило. А Мальцев затаил обиду. Уже в 1945 году он заявил одному из товарищей: «Да, я буду мстить! Мстить за тюрьму, за выбитые зубы. Буду мстить коммунистам».

Всё понятно: его били в ментовке, он мстит, и какая, к черту, присяга!

Так что «история офицерского корпуса войск КОНР неразрывно связана с противоречиями сталинской общественной модели». Ни трусость, ни шкурничество тут ни при чём. А то, что доблестные власовские офицеры сперва присягали «сталинской общественной модели», потом находили для себя лучшую «модель» и присягали ей – это так естественно: рыба ищет, где глубже, человек – где лучше. Взять хотя бы отца-основателя: в СССР он с придыханием писал жене о Сталине и бил немцев, в Германии заделался ярым ненавистником большевизма, а когда к Гитлеру приблизился капут, побежал к американцам, по пути напав на германские части в Чехии...

Вот только как быть со старым царским офицером генералом Карбышевым? У него – какая «модель»?

«Бессмертный полк» на новый лад

Все становится, впрочем, понятным из некоторых оговорок автора. С нескрываемой неприязнью он пишет: «В СССР партия, используя пропагандистский аппарат, формировала в массовом сознании негативный образ военного плена» (по-видимому, надо было формировать позитивный). Или ещё: «Расстрел в качестве высшей меры наказания предусматривался не только за переход на сторону противника, но и за сдачу в плен, не вызванную боевой обстановкой»

Хотя не только в СССР, но и Российской империи, с которой мы примиряемся, иной раз жестоко карали даже за сдачу в плен, однозначно вызванную боевой обстановкой. Так, в 1829 году военный суд приговорил к смертной казни командира фрегата «Рафаил» Стройникова, сдавшего корабль окружившей его турецкой эскадре. Поскольку никаких шансов в столь неравном бою у корабля не было, Николай I смягчил приговор, ограничившись разжалованием Стройникова в матросы без права восстановления в офицерском звании. Но зато… запретил ему жениться, «дабы не иметь в России потомка труса и изменника». Приговор в некотором отношении хуже смертного.

Сейчас Стройникова пытается реабилитировать старший воспитатель Московского кадетского корпуса имени героев Сталинградской битвы (!) и по совместительству редактор детского журнала «Чижик» Ольга Козэль. Капитан, мол, спасал жизни вверенных ему людей (правда, из двухсот моряков с «Рафаила» до освобождения из плена дожили всего семьдесят. Вот если бы они перешли на сторону турок…). Она вполне согласна с господином Александровым: у человека есть право на жизнь, которое первично, и никакое общество не вправе на него покушаться. Это и есть современное понимание шкурничества.

Существуют и более прямолинейные сторонники «примирения», вроде бывшего губернатора Краснодарского края Александра Ткачева. Только после его перевода в Москву суд города Славянска-на-Кубани смог вынести решение: демонтировать мемориальную доску в память казачьего атамана Вячеслава Науменко, который в гитлеровской Германии служил в Управлении казачьих войск и в СССР вполне официально числился гитлеровским пособником. Но он был кубанским казачьим атаманом, а господин Ткачев в бытность губернатором раскручивал «казачий тренд». А то, что атаман Гитлеру служил – какая, право, пошлая чепуха. Йордану можно – а этому почему нельзя?

Но всё это мелочи по сравнению с делами казанскими. В августе прошлого года там прошла премьера снятого при поддержке главы Татарстана Рустама Минниханова фильма «Война непрощённых». Фильм посвящён укомплектованному военнопленными из республик Поволжья легиону вермахта «Идель-Урал». На показе в Москве режиссёр и автор сценария картины Денис Красильников заявил, что, даже отсидев, эти люди остались верны «своей идее, своим принципам и убеждениям», и что с их стороны «предательства нет, а есть подвиг, который мы должны помнить».

Вот и выходит, что с позиции Красильникова и ему подобных нынешняя акция «Бессмертный полк» неполноценна. Отчасти своей цели она достигнет, когда над головами её участников будут на равных плыть портреты бойцов в форме РККА и в мундирах вермахта и СС. Ну, а целиком – когда, прочтя сброшенные с самолётов противника листовки, где всем сдавшимся будет обещана хорошая кормёжка, ставшие офицерами воспитанники Йордана и Козэль прикажут своим солдатам сложить оружие.