В последнее время активность китайской разведки растёт воистину китайскими темпами. Начинали скромненько – говорят, приезжая на переговоры в какую-нибудь фирму, их представители не брезговали прихватить бумагу из урны или сфотографировать мимоходом документ на столе – авось пригодится. Однако за двадцать лет они сплели столь всеохватную сеть, что к разведке из Китая стали применять термин «глобальная».
Ничего подобного в мире ещё не было. Восточные Джеймсы Бонды метут всё, что попадается на глаза, разбирают по косточкам и буковкам, пытаясь применить в хозяйстве по старому доброму принципу: «и веревочка сгодится»…Скандалы с участием агентов Поднебесной исчисляются уже десятками, а сколько дел обходится без скандала – про то знают одни лишь контрразведчики.
«Шпионов не бывает!»
Именно так только и можно понять российскую прессу, которая кидается защищать каждого заподозренного в шпионаже. Вне зависимости от того, кто он, в чем обвиняется, хватает ли доказательств.
«Мы осуществляем арест по обвинению в работе на иностранную разведку, только если можем с двухсотпроцентной уверенностью доказать обвинение, – рассказывает один из петербургских контрразведчиков. – Иначе нам просто не разрешат это сделать».
Так что, в отличие от приснопамятного «тридцать седьмого года», в наше время можно с уверенностью сказать: если уж человека арестовали по обвинению в шпионаже или разглашении государственной тайны – то имели на это все основания. На обороноспособности державы такой подход сказывается порой катастрофически – но пока не сопрут атомную бомбу или контейнер с чумными бациллами, «принцип двухсот процентов» будет соблюдаться свято.
Шпионы существуют на самом деле, и не только китайские. Просто эти чаще попадаются – безопасностью своей и своих агентов наши дальневосточные соседи часто пренебрегают. Дело профессоров Военмеха Евгения Афанасьева и Святослава Бобышева тому доказательство.
Когда десять лет назад уважаемые профессора впервые отправились в служебную командировку в Харбин, их встретили сотрудники иностранного отдела Харбинского политехнического университета. Мужчина представился как профессор Моу, женщина-переводчица назвалась русским именем Вера. С самого начала китайцы проявляли живой интерес к оборонной тематике, задавая множество вопросов, и всё почему-то о ракетных комплексах российского производства. Любая домохозяйка сразу поняла бы, что к чему. Оба профессора тоже скумекали, с кем имеют дело, однако, вернувшись домой, о вербовочных подходах не обмолвились ни словом, хотя обязаны были о них сообщить.
К 2006 году профессора «дозрели» и, посоветовавшись друг с другом, согласились сотрудничать с китайскими коллегами. Во время очередной командировки те сформулировали вопросы по ракетной тематике, касающиеся, в частности, подводного старта. За три последующих года свежеиспечённые агенты подбирали материал, в июне 2009-го вывезли его за границу и передали «Вере». За информацию китайская сторона заплатила 7000 долларов. Прямо скажем, негусто.
Что же раздобыли китайцы? Согласно заключению экспертов, «данные сведения раскрывают особенности старта ракеты из подводного положения её носителя». Источники «Нашей Версси на Неве» утверждают, что получение иностранцами «экспериментально подтверждённой информации о научно-технических решениях в части реализации надёжного подводного старта создаваемого в России нового ракетного комплекса стратегического назначения («Булава-30»)» поможет им создать собственный аналог значительно быстрее и дешевле. Кроме того, пользуясь переданной информацией, китайцы «получают возможность введения их в автоматизированные системы поиска и обнаружения подводных лодок и системы засечки стартов баллистических ракет».
Защитники подсудимых утверждают, что на переданных материалах не стоял гриф «секретно». И в самом деле, не стоял. Но во многих из них использовались секретные данные, а девять графиков, например, были переданы лично коллегой из Московского института теплотехники в обход секретного делопроизводства, «по дружбе», для работы. Коллега, надо сказать, был очень расстроен…
Впрочем, не так уж существенно, какие грифы стояли на передаваемых документах. Господа Афанасьев и Бобышев – не студенты-первокурсники, не лаборанты неосмысленные, они не один десяток лет занимались работами, связанными с оборонной тематикой, и отлично знали, что можно рассказывать посторонним, а что нельзя. Кроме того, профессора не предъявили вывозимый материал экспертной комиссии, хотя обязаны были это сделать, что ещё раз доказывает – ведали, что творили.
Кстати, в управлении ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Нашей Версии на Неве» сообщили: есть сведения, что передана информация не только по «Булаве-30» и получены не только 7000 долларов. Другие эпизоды не оглашались судом, поскольку в том не было нужды: для доказательства факта разглашения государственной тайны достаточно одного эпизода.
Особенности национальной вербовки
Что же подвело незадачливых шпионов? Увы, особенности метода. «Профессор Моу» и «Вера», как и положено в Китае, поставили дело на поток. Они чрезвычайно активно общались с российскими специалистами, очень откровенно вербовали себе агентов – а поскольку не все выезжающие были исполнены презрения к российской контрразведке, оба очень быстро попали в поле зрения ФСБ. Чекисты выяснили, что на самом деле общительные иностранцы являются кадровыми сотрудниками Харбинского разведцентра китайской военной разведки.
Дальнейшее было уже делом техники: проследить контакты, провести проверку. Выяснить, кто из общавшихся с китайскими разведчиками, возможно, был ими завербован, оказалось не так уж трудно. Конспирации господа агенты не соблюдали вовсе – кураторы не сочли нужным обучить их даже тем азам, что преподал Штирлиц профессору Плейшнеру.
Выяснить-то легко, а вот доказать… Афанасьева и Бобышева «пасли» два года, и лишь удостоверившись, что ошибки нет, контрразведчики решились на итоговую операцию. Когда летом 2009 года профессора вылетели в очередную китайскую командировку, их багаж в аэропорту был тщательно обследован. Имевшиеся при них информационные носители были тщательно изучены, и лишь убедившись, что из России действительно были вывезены секретные сведения, имеющие отношение к образцам ракетной техники, оперативники ФСБ произвели задержание. Информация, к сожалению, ушла китайцам. Так что «Моу» и «Вера» вряд ли сильно расстроились: они получили, что хотели, за очень небольшие деньги.
– Это обычный стиль китайской разведки, – рассказал «Нашей Версии на Неве» полковник ФСБ. – Их принцип: агент предоставляет информацию, они платят, а все остальное – чужие проблемы. Китайцы не считают нужным беречь людей, которые на них работают. Зачем, если проще найти новых?
– А если человек, который уже работает на иностранную разведку, пришёл бы к вам с повинной? Насколько бы ему уменьшили срок?
– Если бы Афанасьев и Бобышев пришли к нам даже за день до своего ареста, – задумался полковник, – то ничего бы им не было…
Это к вопросу: что делать, если, осознав, куда вляпался, агент иностранной разведки решит прекратить сотрудничество. И даже если контрразведчик был не совсем искренен в беседе с нами, то двенадцать лет, как профессорам, уж точно не дадут. А это, согласимся, тоже значение имеет.
Между прочим
Информационная служба безопасности Чехии (BIS) опубликовала отчёт о своей работе за прошлый год. В отчёте говорится, что российская разведка наращивает своё присутствие в этой стране и это, по мнению чехов, «абсолютно неоправданно в контексте российско-чешских отношений». Российская разведка, по мнению чешских контрразведчиков, не единственная иностранная спецслужба, действующая на территории Чехии, «но самая активная из всех шпионских организаций в стране».
Чем же занимаются наши разведчики в Чехии? По данным BIS, в основном слежкой за российскими иммигрантами, в особенности за выходцами из кавказских республик, а также «подрывной деятельностью на уровне муниципальных и региональных правительств». Но самый большой интерес у российских шпионов вызывают чешская экономика и энергетика. Чуть меньше интереса к этим отраслям у спецслужб Китайской Народной Республики, также промышляющих научно-техническим и экономическим шпионажем.
