Жизнь могилы умершего от сердечного приступа шоумена Романа Трахтенберга оказалась столь же бурной, сколь и недолгое земное существование её обитателя.
Сначала место упокоения похороненного по иудейскому обряду петербуржца украшал совсем маленький бетонный столбик с табличкой «Горбунов (Трахтенберг) Роман Львович». Надпись объясняется тем, что паспорт самого известного любителя матерных анекдотов России был выписан по фамилии покинувшего семью отца, но карьеру Роман, как сам уверял, сделал под более звонкой и смачной фамилией отчима.
Затем неказистое бетонное сооружение заменило столь же небольшое изваяние, но уже из красного гранита, и, наконец, недавно над захоронением появился третий, куда более роскошный гранитный памятник с изображением покойного в полный рост, надписью «Роман Львович Горбунов» на центральном фасаде и убранной под самое основание монумента фамилией «Трахтенберг».
Вряд ли покойный любитель весёлой похабщины одобрил бы подобное ханжество. В клубе «Хали-Гали», где зажигал Трахтенберг и которым чутко руководил его коллега Игорь Мельцер, не стеснялись ничего. Там не только матерились со сцены, но могли устроить шоу, в котором, например, голая тётка с искусственным фаллосом изображала Деву Марию. Сам Мельцер при этом рассказывал о своей религиозности, умалчивая, впрочем, о том, к какой именно религии он себя относит. Национал-патриотическая общественность считала раннюю смерть не дожившего до 42 лет Трахтенберга наказанием Божьим. Судя по биографии Мельцера, вряд ли это так – он хоть и продал «Хали-Гали», но жив, здоров и процветает. Зажиточной жизни ресторатора не мешают даже некоторые странные факты из прошлой биографии.
Например, бригада УБОП задерживала по подозрению в вымогательстве официантку «Хали-Гали» Павлову, контролера ЗАО «В.М.Г.Л.» Зыкова, безработного Дорожкина и скромного администратора «Хали-Гали» Алекбера Гулиева, в оперативных учетах обозначенного под кличкой «Андрей-чечен». ЗАО «В.М.Г.Л.» управляло ресторанами «Хали-Гали», «Матросская тишина», «Зов Ильича» и сетью продуктовых магазинов, официально считаясь активом Мельцера, но по документам половиной акций ЗАО владела некая пенсионерка Воробьева, приехавшая в Петербург из города Грозного. Документально зафиксировано, что господин Гулиев был хорошим знакомым сына Воробьевой, родившегося все в той же столице Чечено-Ингушской АССР. Однако инцидент с рэкетом, слухи о кавказских деньгах и многочисленные уголовные дела по обвешиванию клиентов в торговых точках «В.М.Г.Л.» никому серьёзно не помешали.
Сам Трахтенберг, как сообщают нам архивы билетных касс, вылетал в командировки в сопровождении ранее судимого петербуржца Виктора Осадчего. Тот также имел характерных партнеров – его компаньон Антон Таиров был объявлен в федеральный розыск по обвинению в мошенничестве.
Такой «бандитский Петербург» среди друзей, партнеров и работодателей иногда заставлял самого шоумена волноваться. Примечательна история, случившаяся с Романом перед пиком его федеральной карьеры и окончательным отбытием в столицу. Если верить националисту Ивану Миронову, обвинённому в покушении на Анатолия Чубайса и затем оправданному присяжными, тогда Трахтенберга спас лидер «тамбовской» преступной группировки Владимир Кумарин.
Последний на следствии несколько месяцев сидел в одной камере с Мироновым и под запись рассказал ему, что Трахтенберг очень хотел перебраться в Москву, куда его звал продюсер Игорь Крутой. Но криминальная крыша «Хали-Гали» угрожала убить Романа, если тот не отработает в клубе положенные по договору три года. Владимир Сергеевич урегулировали конфликт, Крутой заплатил неустойку, и счастливый Трахтенберг умчался из Петербурга. В качестве благодарности он пообещал спасителю рассказывать анекдоты в любое время суток, но предводитель «тамбовцев» придерживался традиционных взглядов на культуру, похабщину не любил и предложением не воспользовался.
Полный вариант текста напечатан в газете "Наша Версия на Неве" № 199, 24 - 30 октября 2011
