Бесхозная крепость
Древние крепости традиционно занимают почётное место среди исторических памятников. Но может ли стать таковым памятником крепость современная? В интервью нашей газете член президиума Всероссийского общества охраны памятников и Совета по культурному наследию Олег Иоаннесян указал, что укреплённые районы времён Великой Отечественной войны на территории Украины и Белоруссии уже давно являются предметом особого внимания государства.
«Белорусы их музеефицировали, и «Линия Сталина» сейчас – один из самых популярных в Белоруссии музеев, – отметил Олег Михайлович. – В прошлом году взят под охрану Киевский укреплённый район. Частично музеефицирован Волынский укрепрайон – там, кстати, фортификационные памятники двух эпох: укрепления первой половины ХХ века и древнерусский Коростень, с командным пунктом, вырубленным в скале».
Есть ли что-то подобное в России? Да, есть! В считанных километрах от Санкт-Петербурга, стоят некогда грозные долговременные огневые точки Карельского укрепрайона. Осенью 1941-го они спасли наш город, но их самих, в отличие от белорусских и украинских крепостей, кроме маленьких групп энтузиастов, защитить некому.
После революции и гражданской войны Россия потеряла обширные территории на западе, и многие крупные города оказались в непосредственной близости от совсем недружественных соседей. Так, Минск находился в 50 километрах от недавно дважды захватывавшей его Польши, Одесса – в 40 километрах от оккупировавшей Бессарабию Румынии. Иллюзий насчет миролюбия соседей никто не строил, поэтому едва страна немного оправилась от прошедшей войны, по западным и северным рубежам началось строительство укреплённых районов, прикрывавших стратегически важные города и основные магистрали.
Особенно в уязвимом положении оказался Ленинград, от которого до финской границы было всего 30-35 километров – меньше одного пешего дневного перехода. Между тем Финляндия претендовала на значительную часть советской территории, не скрывала своих захватнических планов, дважды – в 1918-20 и 1921-22 годах пыталась их реализовать. Частично финны добилась успеха, присоединив Выборг, Приозерск и Печенгу, лежащие вне границ Финляндии, отвоёванной у шведов в 1809 году. В Хельсинки не собирались останавливаться на достигнутом. Создатель финской армии маршал Маннергейм даже поклялся «не вкладывать в ножны меч», пока не завоюет им обширные восточные территории. Поэтому самый северный участок будущей «линии Сталина» – Карельский укрепрайон (КаУР) стал объектом особого внимания оборонного ведомства. Его строительство началось в марте 1928 года и, в основном, завершилось через десять лет.
Система укреплений, оседлавших главные дороги, ведущие к городу, начиналась от Сестрорецка и, проходя через весь Карельский перешеек, упиралась в Ладожское озеро в районе посёлка Нижние Никулясы. Основой её стали 110 артиллерийских и пулемётных ДОТов, разделённых между 12 районами обороны.
После советско-финской войны, когда, прорвав «Линию Маннергейма» Красная Армия отодвинула границу на 150 километров, КаУР оказался в тылу. Однако, в отличие от многих объектов «Линии Сталина» на западе СССР, не был заброшен. Его фортификационные сооружения продолжали модернизироваться вплоть до Великой Отечественной войны.
С 27 июня 1941 года, прекратив строительство метро в Ленинграде, военный Совет Северного фронта бросил все силы на оборонительные сооружения вдоль Карельского перешейка – именно это направление считалось тогда наиболее опасным. Стройка № 5 наркомата путей сообщения имела в своём распоряжении около 10 тысяч человек. До 7 июля, они возводили укрепления вдоль реки Сестры, однако после того, как немецкие войска стали приближаться к городу с юга, строителей спешно перебросили возводить Лужский рубеж.
Но и сделанного оказалось достаточно. После ожесточённых боёв перешедшие границу 1939 года финские войска, смогли захватить лишь небольшие территории севернее КаУРа и один-единственный ДОТ, который рабочие не успели обустроить полевыми укреплениями. Понеся большие потери при попытках прорваться дальше, финны начали сотнями отказываться идти в бой, и 9 сентября Маннергейму пришлось остановиться. Вырыв более 300 километров траншей и несколько десятков километров противотанковых рвов, обустроив тысячи огневых позиций, наши войска создали мощнейшую оборону, преодолеть которую маршал не мог и мечтать. Положение противников стабилизировалось по линии КаУРа, и они простояли так до лета 1944 года, когда войска Ленинградского фронта вторично пошли на штурм «Линии Маннергейма».
Военные шутили: «В мире не воюют три армии – шведская, турецкая и 23-я советская», но строго говоря, это было не так. Провал финского наступления позволил советскому командованию, посадив в ДОТы где ополченцев, а где даже женщин, перебросить на юг лучшие части 23-й армии и остановить немцев за Пулковскими высотами.
Между трёх нянек
После войны КаУР ещё некоторое время модернизировали, но угрозы со стороны Финляндии уже не было. Какое-то время старые укрепления использовали как военные склады, а после перестройки попросту бросили на поживу жадным до металла мародёрам.
Лишь в одном из них – артиллерийском полукапонире «Слон» на окраине Сестрорецка любители военной истории организовали небольшой музей, а про остальные забыли, и они тихо зарастают лесом. А ведь это уникальный, не имеющий аналогов по своей сохранности памятник фортификационного искусства ХХ века, да ещё и сыгравший столь значительную роль в обороне Ленинграда.
Олег Иоаннесян давно уже ратует за то, чтобы укрепрайон получил статус памятника.
– У нас – целая крепость и её надо срочно брать под охрану, пока она ещё жива, пока эта территория не застроена дачными участками…
– Так в чём проблема?
– Проблема в том, что укрепления находятся достаточно далеко от города, иногда в труднодоступных местах. Их надо объездить, собрать первоначальный материал.
Если найдутся энтузиасты, которые возьмут на себя эту работу, то экспертное сообщество Петербурга – ВООПИиК и Совет по сохранению культурного наследия – готовы подготовить документы и заняться тем, чтобы поставить Карельский УР под государственную охрану. Желающие принять участие в работе по охране Карельского укрепрайона могут обращаться по адресу: csvoopik@mail.ru, для О. М. Иоаннесяна.
Нет сомнения, что энтузиасты отыщутся – именно их усилиями создан музей в Сестрорецке, военно-исторические клубы без всяких призывов устраивают походы к удалённым ДОТам. Можно рассчитывать и на помощь поисковых отрядов. Правда, не совсем понятно, почему сбор этих материалов не может быть организован силами самого ВООПИКа. Ведь эта структура, по замыслу должна объединять энтузиастов, а не выступать как чиновное ведомство, которое для того, чтобы выполнить конкретную работу, обращается к помощи общественности. Но для памятника, расположенного на территории двух субъектов Федерации, и по некоторым данным формально числящимся за министерством обороны, это единственная организация, которая сможет координировать усилия и решать финансовые проблемы. Или стоит обратиться к опыту Белоруссии, где восстановление «Линии Сталина» курировал лично президент Александр Лукашенко?
Публикуется в сокращении. Полный вариант текста напечатан в газете "Наша Версия на Неве" № 131, 21 - 27 июня 2010 г.
Просмотров: 1749