Инвестор отказался от аренды участка на Морской набережной, который правительство Валентины Матвиенко выделило под строительство Театра песни Аллы Пугачёвой.
Вообще-то сама примадонна была категорически против того, чтобы концертный комплекс в устье реки Смоленки связывали с её именем. «Алла Пугачёва – это я, а не стены», – как-то раз заявила она журналистам, пояснив, что неразбериха возникла из-за юридического названия компании-идеолога проекта.
Эта компания – ООО «Театр песни Аллы Пугачёвой». Её контрольными долями владеет президент корпорации PMI Евгений Финкельштейн, а 49 долей делит Алла Борисовна вместе со своей дочерью Кристиной Орбакайте.
Официальное имя новому концертному комплексу должен был дать инвестор, вложивший в строительство больше всего средств. Сама певица называла его «кусочком упавшей звезды» (в эскизе комплекс походил на огранённый бриллиант), хотя недовольные архитектурным решением петербуржцы сравнивали громоздкое сооружение и с носорогом, и с гигантской москитной сеткой.
Театр планировали построить вначале к 2015, а потом – к 2016 году, вместе с ЗСД, дабы не парализовать движение на Васильевском острове. Но вдруг оказалось, что «звезда» упала не куда-нибудь, а, согласно Генплану, прямо на будущую автодорогу. Несколько судов, в том числе и ВС, признали: КГА «произвольно не применил Генплан Санкт-Петербурга», согласно которому на спорном участке должна находиться автомагистраль (продолжение Морской набережной). По всему выходило, что разрешительную документацию предыдущие власти города выдали незаконно.
На днях «строительный» вице-губернатор Марат Оганесян уведомил губернатора об отсутствии правовых оснований для реализации проекта. А вскоре стало известно, что «Театр песни» потребовал у КУГИ расторгнуть договор аренды на Морской набережной и вернуть затраченные средства в размере 100 млн рублей. Между тем, как стало известно журналистам «Коммерсанта», специалисты КУГИ не увидели правовых оснований для «неустойки». По их мнению, деньги выплачивались городу за использование участка, но не за строительство комплекса.
Напомним, что 2,7 га в устье реки Смоленки были отданы ООО «Театр песни Аллы Пугачёвой» ещё в 2008 году. Тогда же вокруг амбициозного проекта начала разворачиваться конфликтная история. Вначале эсер Олег Нилов попросил прокуратуру проверить сумму, которую компания перечислила в городскую казну за участок. По его мнению, средства в размере 39 млн рублей оказались в 10-15 раз ниже рыночной стоимости переданной земли. Господин Финкельштейн парировал: отданные деньги вовсе не рыночные, а инвестиционные.
Позже к конфликту подключился депутат городского ЗакСа Алексей Ковалёв и градозащитники. Их иски легли в основу процессов над детищем примадонны.
В 2012 году проект покинули два инвестора – представители компании «Русское море» Максим Воробьёв и Михаил Кенин. По официальной версии, причиной разрыва стала потеря предпринимателями финансового интереса к эстраде. Однако наблюдатели не исключали, что инвесторов могли смутить политические предпочтения Пугачёвой, которая во время выборов Президента России поддержала кандидатуру Михаила Прохорова. Брат же вице-спикера Госдумы господин Воробьёв, ожидаемо, сделал свой выбор в пользу партии власти.
По словам Евгения Финкельштейна, основные инвестиции в театр он вынул из своего кошелька. Если это правда, то не исключено, что сегодня крупный музыкальный промоутер должен испытывать крайне противоречивые чувства.
Разумеется, то жизненное явление, которое в народе именуется «разводом на деньги», судебные органы облекли в корректную формулировку «произвольного неприменения Генплана». Но вероятно, что такой грамотный человек как Евгений Григорьевич не может не осознавать: партнёры из Смольного поступили с ним не «по-пацански», заставив потратить миллионы под заведомо незаконный проект, а потом беспредельно разочаровав. С другой стороны, тот полномасштабный охват музыкального рынка Петербурга, который удался господину Финкельштейну, может изменить свои площади в случае прямого конфликта с администрацией города. Будет ли дан ход судебному иску, который, по словам представителей «Театра песни», уже подготовлен и только ждёт своего часа? Не исключено, что пока в этом не до конца уверен и сам Евгений Григорьевич.
