Версия // Общество // В течение 15 лет ГСУ СК РФ по Петербургу с темпом черепахи расследует – рейдер Михаил Слиозберг или нет…

В течение 15 лет ГСУ СК РФ по Петербургу с темпом черепахи расследует – рейдер Михаил Слиозберг или нет…

11498

Тупик птенцов Бастрыкина


http://spb.sledcom.ru
В разделе

Сентябрьский расстрел главного «разоблачителя» криминальных лидеров Северной столицы заставило ещё раз всмотреться, как работает в регионе ведомство Александра Бастрыкина. В частности, ушедший в мир иной излишне словоохотливый рейдер Бадри Шенгелия так и не добился, чтобы его заново допросили в отношении Михаила Слиозберга.

Купчинский невозвращенец

В те непростые годы Слиозберга знали как «авторитетного» Мишу Купчинского. Своё второе имя Михаил получил по месту рождения – он появился на свет 45 лет назад в депрессивном спальном районе. Здесь, в Купчино, обычный пацан стал влиятельной фигурой, с которой считались как высокие должностные лица, так и неформальные лидеры.

К середине нулевых Михаил Слиозберг не просто достиг определённого статуса, но и мог выступать своеобразным гарантом при проведении крупных коммерческих сделок. Он сменил силовой бизнес на операции с недвижимостью и, похоже, именно новый род занятий превратил в персону нон грата. Слиозберг, который в результате «откровений» Шенгелии превратился едва ли не в главного недружественного поглотителя Северной столицы, был вынужден бежать от следствия в Израиль. Где и пребывает до сих пор, будучи объявленным в международный розыск.

На днях информационное агентство «Росбалт»* сообщило, что расследование так называемого «Игорного дела» о крышевании сотрудниками правоохранительных органов подпольных казино в Подмосковье побило «все рекорды российской юриспруденции». В начале февраля 2019 года исполнится восемь лет с того времени, как оно находится в производстве СК РФ.

Однако по сравнению с тем, сколько длится расследование в отношении Михаила Слиозберга, «Игорное дело» никак не может претендовать на рекордсмена. В ГСУ СК РФ по Петербургу уже 15 лет усердно выясняют, в чём состоит вина человека, который вынужден жить на чужбине, чтобы не оказаться за решёткой из-за когда-то выслушанных следователями от Бадри «откровений».

Плоды захвата

Все эти годы ведомство Александра Бастрыкина занимается выяснением того, правомерно ли сменились собственники у пяти объектов недвижимости – от бани до плодоовощной базы. Как считают сотрудники ГСУ СК РФ по Петербургу, злоумышленники в составе организованной группы, которую возглавлял Слиозберг – всего в количестве 6-7 человек – осуществляли рейдерские действия.

Первоначально выводить потенциальных преступников на чистую воду взялись следователи ГУВД по СПб и ЛО. Затем дело перешло к их министерским коллегам. Полицейских сменила «антирейдерская» группа центрального аппарата СК РФ, в количестве до 50 сотрудников, возглавляемая печально известным Олегом Пипченковым. Потом заниматься делом Михаила Слиозберга доверили следственной группе ГСУ СК РФ по Петербургу. Последние несколько лет, видимо из-за того, что первоначальный интерес угас, а сроки привлечения к уголовной ответственности практически истекли, следствие пытается завершить следователь по особо важным делам петербургского Следкома, полковник юстиции Илья Матолыгин.

За истекшие полтора десятилетия героическими усилиями немалого количества правоохранителей до суда и полноценного обвинительного приговора со скрипом дошёл только эпизод по захвату ООО «Фрунзенский плодоовощной комбинат».

В результате все обвиняемые, которым инкриминировалось хищение имущества комбината, стоимостью несколько сотен миллионов рублей, были осуждены условно. По всей вероятности, обвинительное заключение изобиловало огрехами. А суд, вынося столь мягкое наказание, пытался найти компромисс – раз уж в традициях российского правосудия не принято оправдывать подсудимых.

По теме

Кстати, несколько лет назад «Наша Версия на Неве» в материале «Великая овощная война» рассказывала об обстоятельствах захвата ООО «Фрунзенский плодоовощной комбинат». В том числе и об удивительной осведомленности главного свидетеля обвинения – того самого Бадри Шенгелия, с которым посторонние люди, ставшие впоследствии фигурантами уголовного дела №18/377490-06, без всяких поводов и причин якобы делились планами по завладению объекта. Причём сообщали ему в деталях, как именно они собираются это сделать.

Оговор дороже денег?

В июле 2017 года Шенгелия решил признаться, что оговорил этих людей. И Михаила Слиозберга, в частности. Предварительно Бадри подробно изложил реальную картину происходившего, поставив автографы на всех страницах протокола, который был оформлен по результатам адвокатского опроса.

Шенгелия, как удалось выяснить, подал заявление в ГСУ СК РФ по Петербургу с признанием факта дачи им ранее недостоверных показаний. В этом же документе он повторил содержание беседы с адвокатами. Бадри настаивал на повторном допросе, однако его просьба, а также жалобы защитников, которые неоднократно поступали на имя руководителя петербургского Следкома Александра Клауса, остались безответными.

Не исключено, что новые показания главного свидетеля обвинения привели бы к отмене приговора по уголовному делу №18/377490-06. Любопытно, что в отношении сотрудников милиции Мищенко и Шумило, которых следствие определило в «подельники» Слиозберга, были предприняты три попытки направить в суд дело по этому эпизоду. И каждый раз городская прокуратура возвращала материалы на дополнительное расследование. В конце концов, всё благополучно прекратили за отсутствием состава преступления.

С остальными эпизодами, по информации «Нашей Версии на Неве», ситуация обстоит ещё хуже – по одному из них все обвиняемые, в том числе Слиозберг, полностью оправданы судом. По другому – суд вернул материалы для дополнительного расследования и, как утверждают защитники, следствие около пяти лет фактически не ведётся, да и никаких судебных перспектив нет.

Ещё один обвиняемый по эпизоду с захватом ООО « Мебельный торговый дом» заключил досудебное соглашение и был осужден в особом порядке – условно. Сразу после чего от своих признаний он отказался, пояснив, что был вынужден дать их, содержась в «Крестах» с кардиостимулятором, срок годности которого заканчивался, а возможности заменить медицинский прибор следствие не давало.

Считалка для прокурора

По эпизоду с захватом бани следствие и ознакомление с материалами дела вроде бы закончено, но в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения и направления в суд никто почему-то передавать его не спешит.

Возможно, разгадка кроется в том, что буквально на днях городская прокуратура повторно возвратила в ГСУ СК РФ по Петербургу для дополнительного расследования материалы по последнему эпизоду дела – рейдерскому захвату обувного магазина (ОАО «ТДН»). Причиной этого возвращения, как выяснил наш корреспондент, стали нарушения закона, допущенные в работе сотрудников петербургского Следкома. Очевидно, что там не хотят, чтобы «банный» эпизод подвергся той же участи.

Самое время подвести итоги пятнадцатилетнего труда. Следствие выявило пять эпизодов обычного мошенничества. Был вынесен один неоднозначный обвинительный приговор. Ещё один оправдательный приговор. Плюс одно возвращение дела на доследование судом, шесть возвращений дела на доследование прокуратурой, прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям трёх обвиняемых, один осужденный в особом порядке, отказавшийся от признания.

Почему следствие допустимо столько ошибок и неужели это дело оказалось чересчур сложным для сотрудников СК РФ? Пожалуй, квалифицированно смогут ответить адвокаты. К ним и обратилась за разъяснениями «Наша Версия на Неве».

Адвокат Олег Филиппенко

– Я вступил в дело в декабре 2008 года, когда им уже занималась следственная группа Пипченкова, прибывшая в Петербург «искоренять рейдерство». Спустя недолгое время мне стало очевидно, что «установление объективной истины», ни руководителей группы, ни следователей, собранных «с бору по сосенке» из регионов и через 2-3 месяца возвращавшихся обратно, на самом деле не интересует.

По теме

Один из следователей приватно поведал, что Пипченков на совещании объявил, будто бы у него имеется определённый «наверху» список лиц, которых «надо посадить», и он эту задачу выполнит любыми способами. Первым в списке был, разумеется, Барсуков (Кумарин). Затем Леухин, Владыковский, Слиозберг, Шенгелия. Последний оказался «слабым звеном», поскольку в оперативных службах на него вроде бы имелось 12 материалов о «рейдерских захватах».

Пипченков эти материалы изъял, после чего их больше никто не видел. Пользуясь таким аргументом, склонить Шенгелия к сотрудничеству, на нужных следствию условиях, большого труда не стоило. В первую очередь Бадри дал показания на Барсукова, а потом на всех без исключения вышеперечисленных лиц. Лично у меня нет сомнений, что большая часть их была дана под диктовку следователей. Задачка, что называется, подгонялась под ответ, а в таких случаях, что в математике, что в юриспруденции, для её решения автор неизбежно должен пользоваться запрещёнными способами и методами.

Могу с полной ответственностью сказать, что по нашему делу на фигурантов оказывалось мощное психологическое давление, постоянно использовались угрозы, запугивание, шантаж, материалы следствия впрямую фальсифицировались, проводились незаконные опознания, составлялись протоколы, с нужным следствию содержанием, которые вынуждали подписывать фигурантов. От них требовали показаний на Слиозберга в обмен на свободу и освобождение от уголовной ответственности.

Так следствие получило второго основного свидетеля – Александра Рожкова, который содержался под стражей по другому делу и был немедленно освобождён после того, как дал нужные показания.

Летом 2012 года неприятие юридическим сообществом города способов и методов работы «группы Пипченкова» достигло такого уровня, что она была расформирована, сам он назначен с понижением, а дело передано в ГСУ СК РФ по Петербургу. Оперативное сопровождение осуществлявшееся, в том числе, небезызвестным ныне полковником Максименко и органами ФСБ, было снято или существенно уменьшено.

Тут же фигуранты по делу, в частности и Рожков, стали отказываться от своих показаний, уменьшая доказательную базу обвинения. Ряд доказательств, в том числе несколько «протоколов опознания» Слиозберга, были признаны самим следствием недопустимыми.

Стремительно отступая из окопов борьбы с рейдерством, «группа Пипченкова» оставила в наследство хаотичный набор процессуальных документов, исполненных разными следователями, и новым коллегам понадобилось около года для того, чтобы хоть как-то систематизировать эти материалы и разобраться в них.

Я не исключаю, что в иных обстоятельствах следователи и руководство ГСУ СК РФ по Петербургу могли бы принять определённые решения по ряду эпизодов и в отношении ряда фигурантов, дав объективную оценку имеющимся в отношении их доказательств. Но в нашем случае версия происшедшего была сформирована их вышестоящим начальством, которое заранее «назначило» виновных.

Представьте, приходит к Бастрыкину кто-то из подчинённых и говорит: «Тут такая история, Александр Иванович, оказывается, мы 15 лет незаконно привлекали к уголовной ответственности такого-то. Но вчера вдруг выяснилось, что никаких доказательств его виновности в деле нет, а надзирающие сотрудники, которые вам докладывали, дела не читали»…

И следствие, с упорством, достойным лучшего применения, пытается любыми путями «затолкать» дело в суд, игнорируя любые обстоятельства, которые не укладываются в спущенную сверху версию.

Радует только то, что прокуратура города за честь следственных мундиров не вступается и сохраняет объективность.

Адвокат Сергей Трутнев

У меня сложилось впечатление, что петербургский Следком и Матолыгин, в частности, устали от этого дела. Они его не возбуждали, оно им не интересно, никаких лавров здесь не снискать. За бесконечные продления сроков и возвращения на «доследы», начальство из Москвы, как я понимаю, с них не спрашивает, поскольку само заварило эту кашу. Всё идёт ни шатко, ни валко, постоянно допускаются какие-то огрехи, нарушения, фальсификации, на которые защита вынуждена реагировать, обращаясь с соответствующими жалобами в прокуратуру и суд.

По теме

Это, конечно, затягивает расследование. Следствие пеняет на защиту, но, поверьте, нам время тянуть ни к чему. У всех подзащитных срок давности привлечения к ответственности либо истёк, либо истечёт в ближайшее время. Дело давно могло быть прекращено по этому основанию, что не раз, кстати, и предлагало следствие, но наши клиенты делать этого не хотят и намерены добиваться судебного решения.

Кто-то из них признаёт свою причастность к происшедшему, кто-то – нет. Но главное, все они категорически не принимают методов следствия, которое умышленно искажает подлинные обстоятельства, произвольно определяет роли участников тех событий, беспардонно игнорирует доказательства причастности других лиц, помимо обвиняемых. При этом следствие под любыми предлогами старается избежать приобщения к делу документов, противоречащих версии происшедшего, которую создали в начальный период расследования сотрудники центрального аппарата СК РФ.

Как модно сегодня говорить – сова на глобус не натягивается. И я полагаю, что если бы следствие привлекло к ответственности всех действительно виновных и не перекладывало бы ее на лиц, не имеющих отношения к происшедшему, то дело давно могло бы быть прекращено за истечением сроков давности.

Адвокат Мария Сергеева

В течение нескольких лет я представляю на следствии интересы Михаила Слиозберга и отчётливо вижу, какие усилия прилагаются, чтобы любым способами сохранить первоначальную версию о том, что именно он являлся руководителем группы, захватывавшей бани и магазины. Но, поверьте мне на слово, в деле нет других доказательств виновности моего клиента, кроме показаний приснопамятного Шенгелия и вышеупомянутого Рожкова, от которых они оба отказались.

Практически с начала следствия многочисленные свидетели и обвиняемые по делу утверждали, что организатором рейдерских захватов являлся, на самом деле, не Слиозберг, а некий бизнесмен, фамилию которого я называть здесь не стану, но в материалах дела она имеется. Именно он подыскивал в городе ликвидные объекты, подбирал людей, ставил им задачи, связанные с изготовлением подложных документов, использовавшихся при захватах, финансировал эту деятельность.

В течение многих лет следствие эти показания демонстративно игнорирует и даже не пытается их хоть как-то проверить. Доходит до смешного. Один из участников мошенничества подал явку с повинной, в которой подробно указал, когда, каким образом, какие объекты, с чьим участием он захватывал под руководством упомянутого бизнесмена. Не зная, что с этим делать, следствие создало шедевр юридической мысли – некий документ, в котором указало, что оно не доверяет покаявшемуся, поскольку тот не помнит дату рождения бизнесмена, адрес его местожительства и номер телефона! Ей-Богу, не вру!

Кстати, телефон он вспомнил. Только это ничего не изменило.

Ещё пример. По обвинению Слиозберга по эпизоду с захватом мебельного магазина следствие несколько лет назад прекратило уголовное преследование одного из обвиняемых, указав, что никаких действий, из тех, что ему инкриминировались, тот не совершал. В частности, не получал на чистых листах подписи владельца магазина, на которых были изготовлены подложные документы, использовавшиеся при захвате.

А в обвинении Слиозберга написано, что он получил эти самые листы именно от оправданного! Мы, само собой, к Матолыгину – так, мол, и так, необходимо перепредъявить обвинение, указав, от кого же получены злосчастные листы. А в ответ слышим, что следователь сам знает, когда ему чем заниматься, а обвинение будет перепредъявлять, если сочтёт нужным.

Может, звучит нескромно, но мы закон знаем не хуже Матолыгина и пожаловались в прокуратуру города, где с нами согласились и предложили, а потом потребовали от следователя нарушение устранить. Только вот чихать он, похоже, хотел на прокуратуру.

Мы, разумеется, после этого в суд: обяжите начальника Матолыгина – генерала Клауса устранить нарушение закона. Суд обязал перепредъявить обвинение Слиозбергу, ещё 7 августа 2018 года.

По теме

На дворе декабрь. Вы не поверите, но до сих пор не исполнил генерал Клаус решение суда и, по-видимому, не собирается.

Теперь вот на генерала в суд подаём – просим обязать устранить нарушение закона его начальника – самого Александра Ивановича Бастрыкина. Если уж и это не поможет, то и не знаем, что делать – не к Самому же Главному с таким пустяком идти…

Вы, наверное, удивитесь – а чего они так упираются? Ну, было одно обвинение, станет другое, подумаешь проблема. Но всё не так просто. Ведь деревянные солдаты Урфина Джюса – простите, следователи «группы Пипченкова» – эту историю с подписями на чистых листах бумаги просто придумали. Как придумали? Очень просто – шепнули владельцу спорного объекта пару слов, и он тут же написал заявление, будто листы у него в присутствии свидетелей получил совладелец (тот самый, оправданный).

Свидетелями, странным образом, оказались жена заявителя и его водитель, по совместительству – брат жены.

И вопрос о том, откуда всё-таки взялись эти листы и были ли они вообще, повис в воздухе. Выяснить это, спустя 15 лет, попросту невозможно. То есть и обвинение Слиозбергу тоже не перепредъявить. Что остается, по закону ? Правильно, прекратить уголовное преследование Слиозберга по этому эпизоду!

Так-то оно так, только ни участникам этой истории, ни их начальникам этого не слишком хочется. Они же одобряли, утверждали, продляли, в том числе и годичное содержание под стражей оправданного. Вопросы могут возникнуть. Разные…

И на десерт. Мы, вместе с прокуратурой города (спасибо ей большое, честное слово), добивались от следствия, чтобы оно направило, в установленном законом порядке, через международно-правовой отдел СК РФ в компетентные органы Государства Израиль, где с 2007 года постоянно проживает мой клиент, соответствующий запрос. Исполнение такого запроса позволило бы подтвердить местонахождение Слиозберга, допросить по обстоятельствам, интересующим следствие, выяснить его позицию по отношению к обвинению.

Долго добивались. Представили следствию и после длительных усилий приобщили к делу официальный документ МВД государства Израиль, о том, что Слиозберг является его гражданином и зарегистрирован по такому-то адресу.

Не добились. Почему? Да не нужно это следствию. Ведь как только подтвердится фактическое местонахождение Слиозберга, нужно будет отменять международный розыск. А изложит мой клиент при допросе какие-то обстоятельства, свидетельствующие о его невиновности и противоречащие версии следствия – их проверять придётся, и чем всё кончится – непонятно.

Обратились в суд. В судебное заседание 7 августа 2018 года совершенно неожиданно были представлены официальные сведения о том, что долгожданный запрос был направлен по инстанции ещё месяцем раньше. И мы с нетерпением стали ожидать соответствующие документы из Израиля.

Не дождались. Вместо них, на днях, дождались уведомления из международно-правового отдела СК РФ, что никаких документов по поводу направления запроса в отношении Слиозберга к ним не поступало!

Финиш! Приехали.

Пользуясь случаем, хочу напрямую обратиться к председателю Следственного комитета России. Уважаемый Александр Иванович! Вышеизложенное, на мой взгляд, с полной определённостью свидетельствует, что местные следователи либо не могут, либо не хотят разобраться с этим делом по закону. Полагаю, что только ваше личное вмешательство может изменить ситуацию, только у вас хватит воли и решимости разрубить гордиев узел, который 15 лет затягивался некомпетентными и недобросовестными сотрудниками, многих из которых, вы, кстати, уже уволили. Для этого ведь нужно совсем немногое – возьмите дело на личный контроль и обяжите въедливого и скрупулезного следователя просто прочитать его и доложить, какие доказательства вины моего клиента имеются в деле? Искренно надеюсь, что вы не откажите мне в этом.

Не пора ли опериться?

Собственно, после этого старый анекдот про молодого адвоката хочется адаптировать к работе ведомства Александра Бастрыкина в Петербурге. Помните? Выпускник юрфака с блеском выиграл своё первое дело и прибежал к отцу – старому адвокату, с радостным известием: «Папа! Можешь мной гордиться, я завершил дело, которым ты занимался всю жизнь!» А отец и отвечает: «Дурак ты, сынок! Благодаря этому делу я много лет вас кормил»...

Государство уже 15 лет кормит тех, кто, похоже, никак не торопится сдать в архив дело Михаила Слиозберга. Интересно, как долго собирается заниматься давней историей следователь по особо важным делам, полковник юстиции Илья Матолыгин? Или же сотрудникам ГСУ СК РФ по Петербургу, включая генерала Клауса, удобнее представлять себя в роли неоперившихся птенцов, надеясь, что команда непременно должна последовать «сверху»...

*
Акционерное общество «РС-Балт» внесено Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 10.12.2018 13:31
Комментарии 0
Еще на сайте
Наверх