Версия // Власть // Чиновники играют сиротами на деньги государства

Чиновники играют сиротами на деньги государства

1649
В разделе

«Вы что, ненормальная? Зачем вам эти дети, если у вас свои есть?!» – спросили у корреспондента «Нашей Версии на Неве» так, словно она открыто заявила о намерении обокрасть государство.

«Вы что, ненормальная? Зачем вам эти дети, если у вас свои есть?!» –

спросили у корреспондента «Нашей Версии на Неве» так, словно она открыто заявила о намерении обокрасть государство.

Стремление правительства Петербурга избавиться от детских домов реализуется с потрясающей медлительностью. Что не удивительно – за одного ребёнка сиротское учреждение получает порядка 40-45 тысяч руб. в месяц, или свыше полумиллиона в год. А посему постулатами про развитие института приёмной семьи можно хоть мостить дорогу к Смольному: главы детских учреждений прекрасно осознают – отдавая ребенка на усыновление или под опеку, они этой суммы лишаются.

Формально в Петербурге созданы все условия, чтобы дети из сиротских учреждений обрели семьи: разработана нормативная документация, действует единая база данных по детям, нуждающимся в усыновлении, год от года растёт оплата труда приёмных родителей, а будущих усыновителей и опекунов ждёт городской Центр помощи семье и детям.

По факту же оказалось, что все попытки взять детей из сиротского учреждения в приёмную семью встречают сопротивление буквально на каждом шагу. На личном опыте в этом убедился наш корреспондент.

«Пущать» или не «пущать»?

Месяцы ушли на сбор документов: в числе необходимых фигурировала справка о состоянии здоровья (действительна 3 месяца), о доходах, об отсутствии судимости, о регистрации и отсутствии задолженности по квартплате, о состоянии квартиры…

В наркологическом, туберкулезном и психоневрологическом диспансерах у нашего корреспондента потребовали оплату (!) за бесплатное оформление документов (от 170 до 300 руб. за подпись). При этом почти каждый, от кого зависит – поставить свою подпись на бумаге или всё-таки «не пущать», не забывал поинтересоваться – «а зачем вы хотите воспитывать чужих детей?» Причём, с явным осуждением.

Но вот документы собраны, обучение пройдено, вроде бы, всё самое сложное – позади. Но оказалось, если ребёнок не определён заранее в базе данных, то придётся вернуться в Центр помощи семье и детям, взять направление на подбор ребёнка и отправиться с ним на улицу Антоненко, в комитет по социальной политике.

Именно там работает специалист (принимает по вторникам и четвергам), который занимается подбором кандидатов из числа детей-сирот и даёт направление в орган опеки, в чьём ведении этот ребенок находится. Кстати, с момента получения такого направления до принятия решения (брать или не брать ребёнка) даётся всего 10 календарных дней. За это время нужно не только взглянуть на малыша, но и пообщаться с ним, чтобы понять, хотите вы его усыновить или нет.

Поездив по сиротским учреждениям, в числе которых оказался коррекционный детский дом в Приморском районе, воспитательный дом в – Кировском и частный приют «Детский ковчег» – в Невском, наш корреспондент осознал, что сбор пакета документов – не самое сложное во всей процедуре усыновления. Более унизительные испытания оказались впереди.

Враг государства

По-настоящему осознать всю глубину своей неполноценности журналиста заставил визит в органы опеки и попечительства. Первый вопрос, которым огорошили в стенах этого заведения, звучал примерно так: «Зачем вам это надо?» Спрашивали с таким видом, словно заявитель, по меньшей мере, хочет обокрасть государство. Узнав, что у «потенциального преступника» уже есть собственные дети, чиновники как будто даже оскорбились: «Вы что, ненормальная? Зачем вам эти дети, если у вас свои есть?!»

На протяжении следующего часа пришлось выслушать леденящую душу историю о том, что у ребёнка есть родственники, которые собираются оформить над ним опеку, что он неадекватен, что у него ЗПР и множество-множество других, доселе неизвестных науке болячек.

Не менее «радушно» нас встретили и в воспитательном доме. Там корреспонденту «Нашей Версии на Неве» предложили оформиться воспитателем этого учреждения. Причём намекнули, что отдадут выбранного ребёнка домой, хотя… числиться он, по-прежнему, будет в сиротском учреждении! Об оформлении приёмной семьи никто и не заикался. Как объяснили уже потом знающие люди – это рядовая практика такая. Всем хорошо – приёмный родитель получает зарплату, ребенок живёт в семье, а учреждение имеет финансирование на «мёртвую душу».

В частном приюте «Детский ковчег» всё оказалось не так, как в госучреждениях. Здесь сразу же, без всяких предварительных собеседований допустили к детям. Спустя время подвох оказался очевиден: именно сиротское учреждение, которое вы собираетесь лишить финансирования, даёт заключение, быть или не быть вам приёмным родителем. Угадайте, с трёх раз, каким будет этот вердикт?

Выданное нам заключение, на первый взгляд, звучало более чем странно:

«В данную семью нельзя отдавать детей, так как идея создать приёмную семью принадлежит несовершеннолетней дочери кандидата в приёмные родители». Когда прошёл первый шок, всё оказалось более чем логично. Дело в том, что на вопрос заместителя директора учреждения Людмилы Васильченко – готовы ли дочери заявительницы принять чужих детей, младшая ответила, что давно просит маму взять детей-сирот. Оказалось, что двух выводов здесь быть не может…

Вполне естественно, что орган опеки города Кронштадта счёл сей отзыв отрицательным. Но пошёл навстречу и попросил составить новый отзыв. В течение последующих нескольких месяцев на свиданиях с детьми никто из руководящего состава приюта не присутствовал. А когда, наконец, Людмила Васильченко краем глаза из своего кабинета понаблюдала за нашим общением с детьми, то пообещала написать новый отзыв. Снабдив обещание пространным – «не уверена, что он вам понравится»...

Спасибо товарищу Путину?

Институт приёмной семьи начал активно развиваться в Петербурге с 2006 года, когда был принят закон о повышении оплаты труда приёмным родителям. За 6 лет количество приёмных семей выросло с 27 до 857. При этом их могло бы быть гораздо больше, так как на курсах приёмных родителей (4 занятия – по разу в неделю) в одной группе занимаются по 15-20 семей, и таких групп таких несколько.

По оценкам экспертов, если власть действительно хочет избавиться от детских домов, которых уже давно нет в цивилизованных странах, России следует менять порядок создания приёмной семьи. Прежде всего – порядок финансирования детских учреждений, которым должно быть выгодно отдавать ребёнка под опеку или на усыновление. И уж, разумеется, возможные родители не должны собирать справки и бегать в поисках ребёнка. А самому государству следует, исходя из сведений, хранящихся в городских базах данных, определить, может ли та или иная семья, изъявившая желание, стать приёмной.

Впрочем, всё это пока не выходит за пределы теории. На практике же, год назад на партийной конференции в Череповце петербурженка Светлана Окельницкая рассказала экс-лидеру «Единой России» Владимиру Путину о том, скольких трудов ей стоило взять детей в приёмную семью. Как заметила Светлана, «без помощи партийных лидеров регионального отделения партии ей бы это не удалось». Интересно, что одного из детей Окельницкая с боем брала в том же «Детском ковчеге».

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 09.08.2012 19:27
Комментарии 0
Еще на сайте
Наверх