На Совете по сохранению культурного наследия депутат Ковалёв был схвачен за «достопримечательное место»
Очередное заседание Совета было посвящено старой теме: включению Санкт-Петербурга в список объектов всемирного наследия. Работа эта началась двадцать лет назад и на редкость убедительно показала, что спешка нужна исключительно для ловли блох.
В 1989 году заявку составляли очень быстро – и в результате составили с таким количеством погрешностей, что сваренную тогда кашу пытаются расхлебать до сих пор. Дошло до того, что функционеры Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест (ИКОМОС) предлагают вывести Петербург из списка памятников, оформить всё как положено и ввести обратно.
Свободные пейзажи сверхъестественной Невы
Мы уже не раз писали, что в те романтические времена наряду с настоящими памятниками в состав объекта всемирного наследия включали давно разрушенные форты и современные шоссе. Не менее потрясает эрудиция и западных партнёров, творчество которых в данном случае напоминает голливудские фильмы о России с мчащимися по улицам тройками медведей.
Первая строка Удостоверения о внесении Санкт-Петербурга в Список всемирного наследия, которое было составлено ИКОМОС в 1990 году, гласит: «Включение Санкт-Петербурга в Список всемирного наследия столь очевидно, что любое подробное обоснование представляется излишним». Но затем автор документа подробно обосновывает то, что, по его мнению, в обосновании не нуждается: «Ценой колоссального принудительного труда русских рабочих и солдат, шведских и турецких военнопленных, финских и эстонских рабочих неприветливое побережье превратилось в великолепный город с дворцами, церквами, монастырями и двухэтажными каменными домами, вписывающимися в проект города, сделанный французом Александром Леблоном, который был завершен полностью менее чем за 20 лет».
Что ж, тезис о полной реализации плана Леблона является по-настоящему революционным открытием в петербурговедении. Выполнение этого плана турецкими военнопленными следует считать важнейшей вехой в истории европейского градостроительства. Трудно представить, какие усилия прилагались фальсификаторами истории для того, чтобы почти три века скрывать эту «очевидную истину».
А как могло побережье «превратиться в великолепный город», если город был повернут к морю ободранным задом нищих окраин и на берегу ничего, кроме лачуг, не стояло? Или это - неточности перевода? Председатель КГИОП Вера Дементьева ещё раз напомнила, что русский не является официальным языком ИКОМОС, а мы до сих пор не имеем авторизованных и аутентичных переводов его документов. Пока же продолжим наслаждаться перлами безымянного автора, переведенного анонимным толмачом.
«Начиная с царствования Петра I, постепенно были построены сети каналов, улиц, набережных…». «Город постоянно овевают морские бризы, он пересечен каналами, через которые перекинуто более 400 мостов…». «Грациозность памятников гармонирует со свободным пейзажем, переходящим в море…». «Санкт-Петербург соединяет противоположные архитектурные принципы, сменяющие друг друга с 1703 г. до нашего времени, – это живые краски гипса и лепных украшений, гранита и порфира, блеск позолоты, зелень парков и сверхъестественная синева невских вод».
Комитет по транспорту опубликовал измененную схему движения на магистралях в окрестностях Невы, которая будет действовать в связи с проведением праздника выпускников.
Кто знает, что такое «свободный пейзаж»? Часто ли на петербургских улицах встретишь порфир, и почему Нева сверхъестественно синяя? Неужели эксперт писал свой труд, наблюдая аварию на лакокрасочном заводе? А ведь это официальный документ ЮНЕСКО!
Борода Медного всадника
Тем не менее, в последнее время ЮНЕСКО высказывает пожелание, чтобы российские власти, наконец, рассказали, что делается по части приведения документов в соответствие международным стандартам. Никто, в том числе Комитет всемирного наследия, уже не сомневается в том, что документы, составленные в 1990 году, нужно приводить в порядок. Вот только в соответствии с какой концепцией?
ИКОМОС стремится к введению понятия «исторический городской ландшафт». Если раньше охранялись отдельные памятники, потом добавились их территории и всяческие зоны охраны, то сейчас приближаются к рассмотрению исторического города как единой системы природных и рукотворных составляющих. По всей видимости, термин «исторический городской ландшафт» будет введен в оборот ЮНЕСКО в ближайшее время, а Петербург как раз является тому образцовым примером.
Получается довольно непростая ситуация. Петербург приведёт документы в соответствие с существующими ныне стандартами, но когда запредельный по объёму труд завершится, окажется, что базовые понятия изменились, и всё снова надо переделывать!
Но если бежать впереди паровоза и оперировать понятиями, которые будут приняты завтра – мы неизбежно оказываемся в правовом вакууме. Принимаемые документы должны соответствовать российским законам, а пока наша законодательная улита обползёт новые международные стандарты и примет соответствующие им российские нормативы – у Медного всадника седая борода до пояса вырастет!
Тем не менее, рекомендации ЮНЕСКО следует исполнять. Неделю назад, на прошлом Совете, была создана рабочая группа, а на нынешнем заседании председатель КГИОП ориентировала экспертов работать на опережение и двигаться навстречу ИКОМОСу. Поскольку органы охраны памятников оперируют понятием «городского ландшафта» ещё с советских времён, не стоит идти назад и дробить цельное восприятие города, когда ЮНЕСКО сейчас старается такое восприятие обрести.
Достопримечательное место депутата Ковалёва
Депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Алексей Ковалёв, по его собственному выражению, «человек практический» и оперировать несуществующим понятием «ландшафта» не хочет. Он предложил определить город как «достопримечательное место». За это самое достопримечательное место его Вера Дементьева и ухватила. Потому что термин сей есть горячечный бред нашей бюрократической реальности.
В английском языке существует слово «site», которое в словарях переводится как «вид» - в том самом значении, которое употреблял Пушкин: «Люблю твой строгий, стройный вид»… Однако некий безымянный бюрократ перевел его как «достопримечательное место» - что еще раз заставляет вспомнить о статусе русского языка в ЮНЕСКО.
И ладно, пусть бы так, однако в российском законодательстве существует собственное понятие «достопримечательного места» – но совсем с другим смыслом. В нем все охраняемые объекты подразделяются на памятники, ансамбли и достопримечательные места. Причем если кто думает, что первые входят составной частью во вторые, и все они вместе включены в третью категорию – так ведь нет! Это три непересекающихся множества!
Ковалёв предложил сделать город достопримечательным местом, по непонятной для депутата случайности забыв о том, что иметь дело придётся с российскими законами, которые, несмотря на свою загадочную логику, обязательны для исполнения. Практически его предложение может быть реализовано одним из двух способов. Либо «достопримечательное место» Санкт-Петербург будет напоминать сыр с дырками на месте отдельных памятников и ансамблей. Либо это будет одна большая клякса, которая съест всё, и у нас не будут памятниками ни Зимний дворец, ни Петропавловка… Какой вариант хуже? Как сказал известный исторический персонаж: «Оба хуже», а потому единственный выход – работать на перспективу. Ведь рано или поздно, российское законодательство придёт в соответствие с международным.
Однако тянуть не стоит. Во всём мире исторические центры городов испытывают всё большее давление, со стороны новой глобалистской архитектуры. В Петербурге городской ландшафт пока сохранился, однако кое-где вставные клыки ультрасовременных шедевров торчат самым наглым образом. И что же получается: если город станет объектом всемирного наследия, они тоже автоматически попадут под охрану? А оно нам нужно – чтобы «Монблан» или жилой комплекс на Шпалерной, обветшав, воспроизводились в первозданной красе? По этому поводу на Совете предложили особо оговорить статус объектов, признанных градостроительными ошибками, – то есть под охрану их не брать.
В целом ЮНЕСКО, конечно, идёт верной дорогой – но хотелось бы побыстрей. Потому что надо как-то решать основную проблему исторических городов – как сберечь, не законсервировав. Ведь одно из основных свойств любого населённого пункта, а особенно мегаполиса – это развитие. Петербург всегда был самым динамичным городом Российской империи. Да, сохранился он лучше других – но это не повод наделять его статусом персонального пенсионера всемирного значения и заставлять доживать под музейным колпаком.
Публикуется в сокращении. Полный вариант текста напечатан в газете "Наша Версия на Неве" № 147, 11 - 17 октября 2010 г.
