После того, как один из самых влиятельных предпринимателей России, Владимир Евтушенков, оказался заперт в своём загородном доме с браслетом на руке (правда, пока электронным), в бизнес-кругах опять заговорили о громких «околополитических» скандалах последнего времени и о том, что часть из них пришлась на Северо-Западный регион России.
Как стало известно «Нашей Версии на Неве», на днях петербургские адвокаты Александр Леонтьев и Владимир Черкасов вышли из «дела Тельмана Мхитаряна» – известного новгородского промышленника, за осуждением которого часть регионального истеблишмента увидела ангажированный местной властью «заказ».
По словам Александра Леонтьева, на столь радикальный шаг их толкнула политическая атмосфера, сложившаяся в Новгородской области при губернаторе Сергее Митине. Якобы все последние дела, которые вела их адвокатская контора в Великом Новгороде, напрямую затрагивали интересы «региональной верхушки». В итоге, юристов недвусмысленно попросили умерить пыл и передать дела коллегам. Так, например, произошло недавно с предъявлением обвинения по «дорожному делу» первому вице-губернатору Арнольду Шалмуеву.
«Подобные «просьбы» мы напрямую связываем и с делом Мхитаряна, которого недавно приговорили к 13 годам лишения свободы по недоказанному обвинению, – пояснил Александр Леонтьев «Нашей Версии на Неве». – Политический мотив уголовного преследования читался столь явно, что его невозможно было скрыть. К сожалению, новгородская власть оказалась напрямую заинтересована в исходе дела, поэтому очевидно, что несговорчивые защитники были ей не нужны».
– Что вы подразумеваете под «политическим» подтекстом дела?
– В 2007 году, как вы помните, у нас продекларировали программу «декриминализации новгородского региона», придав ей политически-значимый статус. Соответственно, ошибки, которые были допущены в ходе «декриминализации», тщательно замалчивались, иначе программа дискредитировала бы саму себя. Впрочем, так оно и получилось: все наши подзащитные, которым вменялись в вину нелепые вещи, оправданы не были, но получили минимальные наказания или дела в отношении них просто прекращались по нереабилитирующим обстоятельствам. Я говорю об экс-мэре Великого Новгорода Николае Гражданкине, действующем мэре Великого Новгорода Юрии Бобрышеве, заместителе прокурора Новгородской области Викторе Артемьеве и других не менее известных новгородцах.
Судя по всему, именно поэтому к делу Тельмана Мхитаряна система нашего правосудия подготовилась столь изощрённо, что пробить её правовыми методами оказалось невозможно. Таким образом, недоказанные эпизоды вменяемых ему преступлений легли в основу неправосудного приговора. Свою завершающую речь в суде государственный обвинитель Марина Усачёва начала словами о «завершении программы декриминализации новгородского региона».
Напомню, что Мхитарян официально обвинялся только по двум статьям уголовного кодекса. А в итоге на него вывалили весь хлам нераскрытых дел, которые в суде проявились в виде слухов и предположений. В эти 13 лет (обычно такие сроки присуждают за убийство) судья вложил ответственность за всё, что происходило на их территории с начала 1990-х годов. После того как мы подали апелляционную жалобу, включились теневые механизмы по выдавливанию нас из региона.
– То есть конец «Новгородского Чикаго» так и не наступил?
Многие хотят просыпаться пораньше, чтобы утром успеть без спешки позавтракать, принять душ или заняться каким-то хобби. Но не всегда попытки встать в 6–7 утра бывают успешными: вы ставите будильник на желаемое время, а затем постоянно откладываете его еще на 5–10 минут.
– Я бы сказал, что «Новгородское Чикаго» структурно и качественно видоизменилось в сторону недобросовестных проявлений административного влияния и давления со стороны властных и судебных органов. По моему мнению, всё сейчас направлено на то, чтобы любые просчёты и ошибки при проведении декриминализации должны быть преданы забвению. По принципу – наши органы ошибаться не могут! А в итоге – рождается новый беспредел, судебный, перед которым преград в виде правды и справедливости просто нет! В этом и есть новое «Новгородское Чикаго», далёкое ещё от правового понимания, не дающее гарантии защитить гражданина от возможной судебной ошибки.
– Мы же понимаем, что прежде чем начать уголовное преследование промышленников уровня Мхитаряна, к ним обращаются с предложениями…
– Разумеется, такие предложения поступали. Семь лет назад Тельману Акоповичу посоветовали отдать почти всё, оставив себе 10% активов. Он, естественно, отказался. В итоге, предпринимателю непрозрачно намекнули: «Полно кошке из чашки таскать».
Любопытно, что эту же фразу точь-в- точь повторила во время своего заключительного слова прокурор Марина Усачёва. Скажите, вот чем можно объяснить подобные совпадения? Думаю, что рассмотрение судом апелляционной инстанции жалобы по уголовному делу Мхитаряна, явившимся демонстрацией результатов программы «декриминализации региона», должно дать ответ на важный для российского общества вопрос: «Вправе ли называться правосудием заранее согласованное взаимодействие между следствием, прокуратурой и судом, направленное на осуждение лица, не совершавшего инкриминируемые преступления?»
– Ваши отношения с судебной и следственной властью не сложились с самого начала уголовного преследования Мхитаряна?
– Скажу так: на протяжении последних лет мы часто получали мнимые и реальные угрозы со стороны неизвестных лиц. В позапрошлом году при повороте на трассу Великого Новгорода мой автомобиль «прижал» отморозок с лицом, не обременённым интеллектом, который, похоже, всерьёз решил выяснить, зачем в Новгороде ошивается какой-то «адвокатишка»? Что, мол, у него в Петербурге работы нет? К счастью, тогда мне удалось отбиться.
Доходило и до полного безумия. Один из подзащитных сообщил нам, что ему звонила дама и всерьёз пугала тем, что мы, адвокаты, готовим его физическое устранение. Наши телефоны постоянно прослушивали, за нами непрестанно ходили «ноги», даже попытались возбудить уголовное дело за противодействие следствию, лишь бы вывести нас из процессуального противостояния. На самом деле преследование Тельмана Мхитаряна сопровождалось столь огромным количеством нарушений со стороны правоохранительной системы, что в любой правовой стране давно уже было бы расценено как противодействие правосудию. Однако получилось наоборот – вся наша добросовестная и активная процессуальная деятельность как адвокатов, любой, самый разумный довод, воспринимался системой как препятствование её работе.
По сути, через двадцать один год после принятия Конституции мы получили чудовищную репрессивную машину вместо правосудия, которая может сожрать любого, кто оказался в поле зрения лиц, имеющих власть и деньги. Все эти карательные механизмы можно перечислять до умопомрачения, начиная от откровенно безосновательной меры пресечения до извращения некоторых ситуаций в контексте интересов обвинения.
Например, когда сторона обвинения окончательно поняла, что не сможет найти аргументы для дальнейшего содержания Тельмана Мхитаряна в СИЗО (напомню, что он был заперт там на четыре года), прокуроры пошли на хитрость. Однажды дочь подсудимого Ивета Давтян в разговоре с нами возмутилась нелепыми подозрениями, что её больной отец якобы может оказать влияние на потерпевших. «Вот сейчас всё бросим и пойдём оказывать на них давление!» – в сердцах бросила она. Этот разговор подслушала прокурор. И на следующий день судье на стол легла «докладная»: «Такого-то числа дочь подсудимого Ивета Давтян высказывала намерения оказать давление на потерпевших». В итоге Мхитарян «уехал» в СИЗО ещё на четыре месяца. Что это, если не инквизиция?
По аналогии с другими делами могу сказать, что вся современная система правосудия новгородского региона направлена на то, чтобы заставить подсудимого признать себя виновным, подавить его волю к сопротивлению, сломать его морально и физически. Вы, наверное, знаете, что инвалид второй группы Мхитарян нуждается в операции на сердце ещё с 2012 года. Что ему ответили прокуроры? – «Ничего страшного в вашем состоянии мы не находим!»
– Приговор Тельману Мхитаряну – это структурная ошибка системы новгородского региона или же общероссийская тенденция?
– Не хотелось бы думать, что подобные перегибы могут иметь системный характер. Но фактически повторил судьбу Тельмана Мхитаряна петербургский предприниматель Сергей Петров, который вот уже более полугода содержится в СИЗО Махачкалы. Предпринимателя, правоту которого несколько раз подтверждал Арбитражный суд, арестовали по общеуголовной статье, якобы за организацию убийства держателя акций петербургского предприятия «Маяк» Тахира Казаватова. Мы надеемся, что дагестанский суд объективно рассмотрит хотя бы это дело. Но десятилетняя суета вокруг акций «Маяка» даёт основания полагать, что дело направляют влиятельные лица.
