Наталия Евдокимова: "Законотворчеством теперь занимается Смольный"

За последний год Совет по правам человека при Президенте РФ покинули многие известные правозащитники и общественные деятели. Первое заседание органа в обновлённом составе, состоявшееся в середине ноября, вызвало критику со стороны ряда бывших участников СПЧ. «В Совете много моих друзей и коллег. И их участие в этом предприятии я считаю ошибкой, – пишет бывший председатель «Мемориала» Олег Орлов. – Люди в Администрации Президента, отвечавшие за его формирование, поступили по-своему разумно: они включили туда и реальных правозащитников, и псевдоправозащитников, и людей из сфер, которые просто противоположны идеям прав человека. Совет в таком составе никогда не сможет принять ни одного внятного решения. После заседания заговорили о некотором «новом издании» господина Путина – о том, что «Путин смягчился и подобрел», «Путин готов взаимодействовать с гражданским обществом». А что он такого сказал? Всего лишь: «Да, да, мы рассмотрим это...».

О том, насколько гарант Конституции действительно готов пойти навстречу чаяниям общественников и реально защищать граждан от произвола госструктур, «Наша Версия на Неве» попросила прокомментировать известного в Северной столице правозащитника Наталию Евдокимову, которая в числе нескольких представителей от Санкт-Петербурга недавно вошла в обновлённый состав СПЧ.

– Наталия Леонидовна, около года назад СПЧ покинули Светлана Сорокина, Ирина Ясина... Вы не опасаетесь окончательно разочароваться в правозащитной деятельности государства?

– Действительно, за всё это время из Совета вышло много уважаемых людей. Например, в ноябре его оставил единственный на тот момент представитель от Санкт-Петербурга – глава правозащитной общественной организации «Гражданский контроль»** Борис Пустынцев. Это произошло после того как Администрация Президента предложила новый метод формирования Совета, согласно которому своего представителя может выдвинуть любая общественная организация, а кандидаты в СПЧ определяются посредством интернет-голосования. Самое интересное, что два месяца назад именно Борис Павлович предложил мне войти в состав Совета, однако после его ухода свою кандидатуру я отзывать не стала по нескольким причинам. Прежде всего, хотелось понять, что это за организация и смогу ли я что-либо там сделать. Ведь несмотря ни на что, голос Совета периодически звучал, хоть и не всегда был услышан. Мы все помним и дополнительную проверку по делу Ходорковского*, и обещания разобраться с «делом Магнитского», правда из этого пока ничего не вышло. Я всё это понимаю, но если у нас будет реальная возможность, даже не изменить законодательство, а хотя бы улучшить атмосферу в обществе и помочь людям, которые в этом нуждаются, думаю, что стоит попробовать.

– Какое впечатление у Вас сложилось от нынешнего состава Совета?

– Неоднозначное. С одной стороны, там есть такие люди, как Тамара Морщакова, до 2002 года она занимала пост судьи Конституционного суда, это высококвалифицированный юрист, способный жёстко и аргументированно отстаивать свою позицию. С другой стороны, там присутствует и депутат Госдумы Алексей Пушков, ведущий программы «Постскриптум» – он на первом же заседании начал бичевать «западников», которые «понабежали» тут и лезут в наши дела. Я бы сказала, что Морщакова и Пушков это два полюса, а остальные участники Совета находятся между этими полюсами.

– Сам Владимир Путин произвёл на Вас впечатление человека, который готов отстраивать гражданское общество в России?

– На первом заседании СПЧ звучали предложения, с которыми Президент соглашался. Например, он поддержал вопросы, касающиеся ратификации международных актов в области прав ребёнка. А вот предложения, связанные с гражданским обществом и высокой политикой, были восприняты им не столь однозначно. Та же Тамара Морщакова поставила вопрос, касающийся негативных изменений в области защиты прав человека за последние семь лет. В 2005 году Владимир Путин подписал Указ, который провозглашал приоритеты гражданского общества.

С тех пор ситуация в этой области изменилась кардинально: все мы видим, что любая гражданская активность воспринимается как попытка ослабить государство или как происки иностранных вредителей. Я говорю о недавно принятых законах: об ужесточении мер

к демонстрантам, о возвращении ответственности за клевету в УК, о внесении поправок в статью о госизмене, что ещё «круче», чем предыдущее затягивание гаек. Президент неоднозначно отнёсся ко всем этим замечаниям, сказал что-то вроде «давайте разбираться», и на следующий же день закон о госизмене был подписан.

– Какими вопросами Вы собираетесь заниматься в рамках деятельности в СПЧ?

– Прежде всего, это миграционная политика, «социалка» и экология.

В области последней за последние десять лет у нас произошла вертикализация управления с полным вытеснением гражданского общества из сферы надзора за экологией.

– Октябрьский «Марш против ненависти» собрал около трёхсот петербуржцев. А проходящий через неделю «Русский марш» минимум в пять раз больше, и, судя по всему, националистические настроения будут расти и дальше...

– Это правда, к моему большому сожалению. Но реальность такова, что напряжение в обществе, связанное с национальным вопросом, достаточно серьёзное, а в стране по-прежнему отсутствует чёткая миграционная политика. Это чревато дальнейшими обострениями на национальной почве.

В мае 2012 года был подписан Указ Президента, которым утверждалась концепция миграционной политики в России. Там всё верно изложено – права и коренного населения, и мигрантов должны быть защищены, последних необходимо делить на внутренних и внешних. Ведь внутренние мигранты – это граждане России со всеми своими правами и обязанностями, а внешние – это иностранные граждане. По отношению к ним нужно выработать чёткую и понятную политику.

Но концепция – это только первый шаг, что делать дальше? К документу необходим пакет законов, который бы создавал правовое поле в этой сфере. Пока в существующих законах речь идёт только о трудовых мигрантах. Регулируются отношения между трудовыми мигрантами и работодателями. Те определяют число требуемых иностранных рабочих, берут на себя обязательство застраховать их, предоставить жильё и выплачивать «белую» зарплату. Но кто за всем этим следит? Судя по последнему скандалу, когда женщина, находящаяся в рабстве в одном из московских магазинов даже родила там ребёнка, наши правоохранительные органы не очень-то охотно занимаются подобными делами.

С другой стороны, совершенно не выработано понятие прав и обязанностей, которые должны нести мигранты. Мне тоже не нравится, когда в столице стреляют на свадьбах, когда на улицах города режут баранов. Со своим уставом в чужой монастырь приходить нельзя.

– Вы долгое время работали в петербургском ЗакСе. На Ваш взгляд, сегодня петербургский парламент как-то занимается отстаиванием прав горожан или только «эмбрионов»?

– Я работала в Законодательном собрании первых трёх созывов. На моих глазах роль законодательной ветви власти понижалась. Это вызвано многими причинами – и объективными, и субъективными.

Объективные связаны с общероссийскими процессами «вертикализации» власти и перемещением центра принятия решений в исполнительную власть. Но это не уменьшает роль самого ЗакСа. Посмотрите изменения в законодательстве Санкт-Петербурга за последнее десятилетие. Всё больше полномочий переходит от законодательной к исполнительной власти. Думаю, что депутаты делают это под влиянием команды губернатора. Предшественница Георгия Полтавченко говорила: наконец-то между Смольным и Мариинским нет никаких разногласий. С моей точки зрения, это очень сомнительная похвала. Когда-то комиссия по социальным вопросам под моим руководством инициировала принятие около 60 законов Санкт-Петербурга. Сейчас законотворческая деятельность осуществляется в Смольном, но творческий зуд депутатов не покинул. Вот и появляются некоторые, с позволения сказать, законопроекты – курам на смех.

*

Ходорковский Михаил Борисович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами

**

Санкт-Петербургская общественная правозащитная организация «Гражданский контроль» внесена Минюстом в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента