Радикальная информационная кампания, разворачивающаяся на фоне российско-украинского конфликта, практически не затронула церковь, которую раньше часто обвиняли в ментальном сращивании со светскими властями. Почему РПЦ заняла сдержанную позицию по «украинскому вопросу» и может ли этот институт выступать в качестве самостоятельной политической силы на арене предвоенных баталий, корреспонденту «Нашей Версии на Неве» рассказал настоятель Федоровского собора, известный религиозный деятель протоиерей Александр Сорокин.
–Отец Александр, сегодня на Донбассе идёт война, в российском обществе не утихают споры по поводу «правых» и «виноватых» в данном конфликте. Как человеку не впускать в своё сердце ненависть и злобу, независимо от занятой им позиции?
– Это вопрос не только в отношении Украины, но и жизни в целом. Каждый раз, когда мы присутствуем при каком-то конфликте, пытаемся разобраться, кто прав, кто виноват – мы часто идём на поводу эмоций, предубеждений, пристрастий. Это трудно, но надо стараться не судить, дабы не быть судимыми.
– Идёт ли российское общество по правильному пути, вновь нацеливаясь на враждебный дискурс с Западом?
– С моей точки зрения – это не очень хорошая тенденция. Да и в принципе искать врагов вокруг себя – не совсем правильная метода в жизни, тем более в отношении той части мира, которая и исторически, и на современном этапе является хотя бы в какой-то мере христианской. Я имею ввиду страны, которые, к сожалению, оказались в этом противостоянии по ряду вопросов, так сказать, по разные стороны фронта. Для меня это очень печально.
– На фоне радикальной пропаганды в отношении событий на Украине, которые транслируют СМИ, достаточно сдержанную позицию заняла Церковь. Не наметится ли, по вашему мнению, конфликт по данному вопросу между светскими властями и РПЦ?
– Думаю, нет. Эта сдержанная позиция вполне объяснима. Причём не только христианским посылом: не выносить окончательного суждения какой-либо из сторон. Ведь и на Украине православные христиане, увы, оказались по обе стороны конфликта. Церковь не может выступать в качестве политической силы, которая заняла бы чью-то сторону. Государственные руководители, думаю, должны это понимать. От церкви нельзя требовать партийного подхода, заставлять оправдывать одну позицию. Такое невмешательство, мне кажется, понятно, но при этом оно не может быть истолковано как равнодушие. В церкви с самого начала конфликта звучит молитва о мире на Украине, о том, чтобы страдающие утешились, а также молитва о погибших.
– Общаетесь ли вы с представителями УПЦ, не очевиден ли раскол в двух церквях из-за кровопролитных событий на Донбассе?
– Общаюсь, хотя и нечасто.
Не потому, что не хочу, а по сугубо географическим причинам. На Украине много моих знакомых. Там, к сожалению, уже много лет раскол: существует украинская церковь Московской патриархии, а также есть православные церкви, находящиеся вне её. Но этот разлад случился не сегодня. Так сложилось, что те, с кем я общаюсь в украинской церкви, находятся в Московской патриархии.
– Вы, наверное, согласитесь, что сейчас Россия переживает период разобщённости. Насколько благотворно в этом плане может сказаться противопоставление традиционных ценностей, транслируемых РПЦ – другим, возможно, либеральным, западным?
– Конечно, единство – одна из главных ценностей, о которых молятся верующие. Но в то же время это единство не может быть навязано какими-то насильственными методами или идеологическими механизмами. С настороженностью отношусь к таким попыткам. Мне кажется, это довольно рискованно – сплотить одних, но настроить против себя других. Кстати, либеральные ценности тоже в основе своей – христианские.
Директор Мариинского театра Валерий Гергиев заявил, что строительство метро под зданием, в котором располагается культурное учреждение, наносит серьезный урон историческому объекту. Однако ранее в «Метрострое Северной столицы» заявили, что их работы не вредят зданию.
– Христианство учит людей любить друг друга. Отчего, на ваш взгляд, среди нынешних православных активистов столько агрессивных, воинствующих людей, не принимающих иную позицию?
– Не берусь судить о заявлениях отдельных представителей церкви, хоть и не склонен с ними соглашаться. В церкви всегда были разные люди, и притом нет ни одного совершенного человека, людям свойственно ошибаться. Наверное, время такое, что востребованы более жёсткие голоса. Хотя, с моей точки зрения, это довольно далеко от того мирного духа, который несёт Христос.
– Как вы отнеслись к изданию списка врагов православия?
– Оставляю на совести тех, кто это писал. Это их частное мнение. Оно не может быть общецерковным.
– Бродский полагал, что главная проблема России – колоссальное неуважение людей друг к другу. Согласны ли вы с этим? И если да, то почему православие, считающееся многими базовой ценностью нации, не изменило это положение?
– Соглашусь. К сожалению, это такая черта нашего общества, которая с очень большим трудом преодолевается. Но ещё неизвестно, каким было бы общество, если бы не православие. Болезнь такая есть. Хочется верить, что те люди, которые обретают для себя Христа, учитывают, что это, прежде всего, любовь и уважение друг к другу. Христианизация в этом и состоит.
А то, что не с таким успехом это у нас в обществе осуществилось… Да, наверное, труден этот процесс.
– За последнее время чрезвычайно распространилось такое явление как показное православие. Прихожанами становятся любители тусовки. Как вы к этому относитесь?
– Показное православие – вещь не новая, как любая показная религиозность, о чём можно прочесть даже
в древних книгах. Ханженство и лицемерие – недостатки, присущие всем людям, вне зависимости от веры или неверия, но в особенности рискуют заболеть этой болезнью люди религиозные. А в «тусовочности» можно обвинить любого, кроме отшельника. В факте существования так называемой тусовки, то есть в желании публично общаться, не вижу ничего плохого.
– Почему, по вашему мнению, стала возможной канонизация такой кровавой фигуры, как Николай II? Любой ли государственный деятель, убиенный жестоко, имеет шансы на канонизацию?
– Конечно, не любой. Жестоко убивали многих. Но, говоря о Николае II, следует учитывать, что из всех царственных представителей династий России он – самый оболганный – просто потому, что именно при нём произошёл большевистский переворот, свергнувший его и перевернувший судьбу всей страны. Я не склонен обелять царя, но появление ярлыка «Кровавый» – во многом, успех советской антицарской пропаганды. А канонизировали его за то, что свой последний путь, начиная с отречения и до гибели со всей семьей, он прошёл как настоящий христианин. Это не одно и то же, что его правление как государя. Это разные истории.
– В Сети широко обсуждалась икона со Сталиным. Какой точки зрения относительно этого вопроса вы придерживаетесь?
– Мне самому трудно найти ответ, почему люди делают это (изображают Сталина на иконе). Сталин возглавлял тоталитарный человеконенавистнический режим, в котором гибли не только верующие, но и люди других убеждений. Трансформировать исторически достоверный образ Сталина как тирана и убийцы в святого, мне кажется, неправомерно. Ни исторически, ни нравственно.
– Согласны ли вы с тем, что РПЦ тяготеет к роскоши? Почему у нас не в почёте такое отношение к материальностям, какое было у сербского патриарха Павла?
– Я бы не стал одним махом судить обо всей церкви. Здесь очень много служителей. Другой вопрос, что, конечно, есть те, кто злоупотребляет пожертвованиями. На самом деле, все деньги, материальные ценности, поступающие в церковь – представляют собой пожертвования. Начиная от самых маленьких сумм скромных людей, заканчивая вложениями людей состоятельных (чем люди при этом руководствуются, какими мотивами – это другой вопрос). Но, к сожалению, у некоторых служителей возникает соблазн пользоваться благами излишне роскошно. Но судить всех на этом основании, повторяю, не стоит. Достаточно вникнуть в то, сколько стоит строительство, восстановление и содержание храмов. У нас много разрушенных церквей – потихоньку восстанавливаются. Но их столько наразрушали, что не знаю, сколько лет и денег потребуется на восстановление.
– В заключение – немного провокационный вопрос. Как относитесь к критике церкви от Невзорова? И самой фигуре Александра Глебовича?
– Не могу похвастать тем, что много его слушаю, но, конечно, знаком с его выступлениями. У меня вызывает удивление в этом смысле одна вещь. Он, вроде бы, человек не безграмотный, культурный. Я могу понять, что у него есть какие-то причины быть обиженным на, скажем, представителей церкви. В его критике определённых недостатков священнослужителей тоже есть доля правды. В чём-то я даже могу с ним согласиться. Не докапываясь до причин. Меня удивляет, что он пытается показать бессодержательность и глупость Слова Божия. Что он замахивается на это Слово (именно с большой буквы), которое пленило миллионы, если не миллиарды людей за столько веков истории. Получается, что все они – идиоты и дураки, а нашёлся Александр Невзоров*, который теперь пытается объяснить миру, что все это – «обман попов».
Цитата:
«Единство не может быть навязано какими-то насильственными методами или идеологическими механизмами. Это довольно рискованно – сплотить одних, но настроить против себя других».
- *
- Невзоров Александр Глебович внесен Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента. Решением Октябрьского суда Санкт-Петербурга Александр Невзоров и его супруга Лидия Невзорова признаны экстремистским объединением и запрещены в РФ.