В декабре в артиллерийском музее открылся выставочный проект «Самураи.47 ронинов».
Корреспонденту «Нашей Версии на Неве» удалось взять интервью у ведущего эксперта и знатока японской культуры (едва ли в России найдётся человек, знающий о таинстве облачения в самурайский доспех больше), создателя этно-шоу «Последний самурай», участника выставки – Дмитрия Белинцева.
– Дмитрий, как проходит выставка?
– Приходит очень хорошая публика, разнообразная. Многих людей мы видим, которые традиционно проявляют интерес ко всем нашим проектам. Они приходят не только на каждую выставку, но и в рамках одного проекта ходят целыми семьями чуть ли не каждые выходные. Выставка интересна тем, что работает как культурный обучающий центр. Мало просто прийти посмотреть – можно и важно поучаствовать в мастер-классах, прикоснуться к культуре Японии, узнать об изящных прикладных и боевых искусствах.
У нас проходят разные лекции. Например, показательные выступления по традиционной стрельбе из лука, уходящей корнями вглубь тысячелетия. По сути – это ритуальное действо. Во все времена, с момента становления самураев как воинского сословия, этим искусством владела конная военная аристократия. Если в Европе лучниками были простолюдины, то в Японии только аристократическое происхождение позволяло человеку иметь все для этого необходимое, тратить годы на тренировки. Они достигали такого совершенства в стрельбе из лука на скаку, что поражали цель, устанавливая ментальную связь с ней.
– Особая статья – меч?
– Многим известно словосочетание «меч – душа самурая». Техники использования меча изменялись вместе с историческим течением времени. Когда доспехи были обязательными в бою, применение меча было простым и эффективным, ведь вес доспеха был ощутимым для воина. И надо принимать во внимание тот факт, что когда воины избавились от доспехов, сковывающих движения, техника боя стала существенно интереснее, глобальнее. Несмотря на это, искусство владения мечом было серьёзной дисциплиной, которая позволяла выполнять самураю поставленную задачу.
– Многим ли россиянам интересна и близка культура Японии, на ваш взгляд?
– С одной стороны, множество людей в нашей стране не различают Китай и Японию. Есть понятие «Восток». С другой стороны, многие (не берусь говорить о цифрах) интересуются японской культурой в самых разных её проявлениях. С нашим выставочным проектом мы побывали в разных городах России. И видим большой интерес к прикладной японской культуре: вышивка, каллиграфия, оригами, боевые искусства.
Везде, где я был, люди многое знают, вопросы задают интересные. Не считаю себя невероятным знатоком Японии, когда меня спрашивают, насколько глубоко проник в эту культуру – говорю, что ещё даже воды не коснулся, витаю где-то в парах над ней. Япония, обладающая уникальной самобытной культурой, имеет существенное отличие от других стран: в силу удалённости, самоизоляции, длившейся веками – в неизменном виде она дошла до наших дней. Эта страна, так или иначе, интересна россиянам. Япония и Россия близки при той удалённости, которая нас разделяет. Можно порекомендовать к прочтению произведения «Фрегат «Паллада» Гончарова и «Записки» капитана Головнина. Как раз о том, как первые российские дипломаты и путешественники, невольно оказавшиеся у японских берегов, постигали и осваивали культуру страны Восходящего Солнца.
Родившийся 205 лет назад писатель по праву может считаться одним из лучших пропагандистов Российской империи
– Верно ли, что затронутые выставкой темы – вечные?
– Выставка посвящена хрестоматийной истории о 47 ронинах. Это жертва во имя идеи, чести, отстаивания своих идеалов, месть за господина и его доброе имя. В XVIII веке, когда самураи стали по большей части чиновниками и администраторами, а кодекс Бусидо был только официально записан, таких жизнепроявлений, при которых его можно было бы применить, по сути, не происходило. Поэтому эта история имела столь широкий общественный резонанс, что по сию пору могила 47 ронинов и их господина – Асано Наганори – является одним из самых посещаемых мест в Японии. Люди приходят к ней, отдавая дань памяти, уважения, приносят дары, приходят с молитвой. Например, перед какими-то серьёзными сделками там молятся бизнесмены.
– Жив ли, на ваш взгляд, кодекс Бусидо в наши дни?
– Если мы не рассматриваем кодекс Бусидо как руководство к действию, то, так или иначе, в нём много говорится о том, что такое долг, честь, обещание, цель. Это ведь морально-этический кодекс, в первую очередь. Его всё равно можно прочитать сейчас, как говорится, увидев между строк то, что применимо к современным реалиям. В наше время тоже ценится, когда человек честен, целеустремлён, не сгибаем под тяготами судьбы. Всему этому учил кодекс в те суровые времена.
– То же самое можно сказать о Хагакурэ?
– Хагакурэ, «Сокрытое в листве», по сути, тот же самый кодекс Бусидо, только записанный Ямамото Цунэтомо. Что же такое Бусидо? Это морально-этический кодекс, которым самураи руководствовались в самых разных жизненных ситуациях.
До того, когда кодекс стали записывать официально, веками накапливалось знание, которое изустно передавалось из поколения в поколение, от опытных воинов – молодым. Возьмём как пример двух видных военачальников XVI столетия – Такеда Сингена и его противника Уэсуги Кэнсина. Оба почитали Бусидо, и для своих кланов оставили уложения, которые вошли в «Путь воина» и стали примером для будущих поколений. То, что мы можем прочесть в Хагакурэ или Бусидо – концентрация знаний из огромного количества сводов и указаний, написанных разными людьми в разные времена.
