Арт-движение «Синий всадник» громко заявило о себе в конце прошлого года. Накануне Рождества его участники прохаживались неподалеку от Казанского собора с бензопилой, предлагая бесплатно оскопить всех желающих в честь философа Оригена. Тогда на «Синего всадника» едва не завели дело об оскорблении чувств верующих. Но это далеко не самая дерзкая акция активистов. Как-то раз они усадили в поезд метро фигуры, с ног до головы укутанные в чёрные балахоны, с верёвками на шеях.
На коленях «люди в чёрном» держали траурные портреты советских генсеков и российских президентов (акция «Склеп»). Ну а пару недель назад один из участников «Синего всадника» пришёл к зданию ФСБ, положил на землю флаг Украины, встал над флагом на колени и умылся кровью. Корреспондент «Нашей Версии на Неве» узнал у «Синего всадника», ради чего всё это делается и не боятся ли активисты кары политических «небес».
«На наш взгляд, главной проблемой является тенденциозность в современном искусстве, – рассказали «всадники» нашему корреспонденту. – Это одна из наиболее знаковых болячек родом из постмодерна. Например, в России сегодня особенно актуально так называемое политическое искусство. Однако такое протестное творчество не всегда отличается дерзостью и остротой идеи, далеко не всегда оно будоражит умы мещан. По правде говоря, после «Войны» это мало кому удавалось. Есть даже не проблема, а искушение для художника – возможность двигаться по протоптанным диким линиям. Мы сами действовали подобным образом».
– А теперь не действуете?
– Теперь нам кажется, что каждая акция должна стать откровением в некотором смысле слова. Пусть даже откровением саркастическим, праздником иронии, и всё же именно «бурей и натиском» ума и разума. В акционизме нужно искать решения постоянно, извлекать из себя всевозможные находки и высказываться с их помощью, разговаривая разными языками, чтобы не вывалиться в тенденцию или пошлость. Акционизм – это насильственный диалог, навязанный художником тому социуму, в котором он пребывает, поскольку главным образом творец ориентирован на добычу отклика.
– Какие акции дались вам тяжелее всего?
– Акции, на которые мы шли как на заклание. Они ставят тебя перед внутренним выбором, перед дилеммой. Последние две акции – «Склеп» и «Умойтесь кровью», были самыми трудными в плане принятия решения: быть им или не быть. Ведь знаешь заранее, что твой поступок (он же – символический жест) будет иметь для тебя реальные последствия. Опасность угодить под каток правоохранительной машины слишком велика, и никто из участников не желает быть раздавленным этим зубчатым колесом.
– И как правоохранительная машина среагировала на ваши последние действия?
– Мы не знаем чего ожидать, живём в напряжении, что за нами придут Они... Но мы всё же рассчитываем на то, что последствия не будут чересчур жестокими для «Синего Всадника». Ведь мы художники, философы-шуты, на худой конец, и уж точно не робеспьеры. Искусство не вредоносно. И государство не должно повторить геноцид скоморошества на Руси.
– Неужели вы чувствуете давление со стороны общественности?
– На днях Олега Басова, создателя «Синего всадника», вежливо попросили забрать документы из СПбГУКИ, где он учился в магистратуре. Общественность весьма многолика: одни видят в нас городских сумасшедших, другие проникаются симпатией к нашим действам. Но всё-таки отторжения больше. Особенно в этом преуспевают люди, которых можно условно отнести к среднему классу. Именно они неустанно бранят нас за безделье и неразумие, советуют нам завести семьи, нарожать детей, засадить баклажанами огород, работать в поте лица, тем самым принося пользу социальным массам, и отправлять в космос благие мысли. Такой народец особенно нам противен.
ЖКХ-миллиардер Агасьян – в бегах, его сподвижник Лобода – арестован, третий – Автандилян, пытается прикрыться гробами
– У вас есть авторитеты?
– Да, мы любим авторитеты. Мы смакуем скоморошьи фигуры в церквях и гамлетовских мыслителей на брусчатке. Однако мы все, русские, ещё настолько язычники, что нам приходится прилагать титанические усилия, чтобы авторитеты не стали идолами. Впрочем, любой самоотверженный и идейный человек, выражающий свою позицию, должен становиться примером для подражания.
– Насколько я понимаю, у вас нет манифеста. Но есть, наверное, какие-то основные принципы и идеи, которые вы можете сформулировать?
– У нас нет идеологии, но есть позиция. Позиция по тому или иному вопросу в различных сферах. Идеология – это оковы, это товар: мы вас научим правильно думать, а вы будете делать то, что нам нужно. Идеология – это вообще атавизм. Мы же способны протроллить всё.
– Существуют ли для вас какие-то табу? Что-то, чего вы точно не сможете сделать?
– Все наши табу укладываются в общечеловеческие запреты. Мы не приемлем физического насилия над животными или людьми, разве что только в отношении самих себя, хотя мы и не практикуем такие вещи. Акционизм – это не преступление. С другой стороны, мы готовы пойти на некоторые провокативные действия, на иной хулиганский жест, если того потребует наше детище – полуночная вылупившаяся задумка.
– Не могу не спросить о судьбе птиц, которых вы использовали в акциях.И о том, не сталкивались ли вы с защитниками прав животных.
– С петухами у нас сугубо творческие отношения. Мы их берём на время, потом отдаём назад, где, скорее всего их ожидает участь жаркого, хотя некоторым везёт, и они в основном общаются с курицами на пригреве. Защитникам животным нечего опасаться, все пернатые живы и, надеемся, здоровы. И, потом, какие права у петуха? Право быть вкусным!
– Помнится, вы гуляли по центру города, сообщая прохожим, что ищете человека. Нашли?
– У нас с Диогеном результат схож: ни Бога, ни человека – сплошной эфир.
– Сколько человек состоит сейчас в вашей арт-группе? Открыты ли вы для новых людей, которые хотели бы поучаствовать в ваших перформансах?
– Есть три основных человека, они же идеологи-создатели, но кроме того участвуют и другие, выразившие решительное желание. В основном это представители творческих профессий: художники, искусствоведы, социологи, музыканты. Так, например, художник Роксолана Шушкевич подготовила для «Склепа» великолепный плакат «Русская идея», который по завершению акции так и остался висеть в вагоне метро. Или колоритный Винсент, побивающий цепью пыльные фолианты – своеобразный юродивый от искусства.
– Чем вы занимаетесь помимо акций?
– Стараемся преобразовать уклад, нивелировать влияние быта настолько, насколько это возможно на данном этапе жизни. Работаем, учимся, у всех по-разному. Олег Басов, создатель «Синего Всадника», является профессиональным хореографом. Он танцевал в музыкальном театре, хоть и остался «городским колхозником» по сегодня. Об авторе Ирине Думицкой скажем так: её самобытные варварские привычки не искоренила система образования ни Финляндии, ни России.
– Скоро вы поедете на московскую биеннале. Чего вы ждете от этой поездки?
– Мы впервые приглашены выступить на открытии биеннале современного искусства. Для нас это настоящее торжество. Даже большее, чем Первомай. К тому же, мы впервые едем в Москву
в качестве артистов, а не туристического табуна. Конечно, хочется себя показать и в других поплевать. Москва – город контрастов. А вдруг там возникнет идея что-нибудь устроить на Красной площади?
– Вы верите в то, что политические акции способны изменить общество, хотя бы малую его часть? Или это послание для тех, кто и так на одной с вами волне?
– Искусство само по себе беспомощно, на него не стоит возлагать какие-либо серьёзные целеполагания и задачи. Искусство хрупко. И даже политическое искусство акции является таковым. Поэтому мы отталкиваемся только лишь от своего бесконечного желания выражать своё отношение, играть в свои игры – не более того. А сознание народа пусть меняют его пророки.
Фотографии предоставлены арт-движением «Синий всадник»
