Российская наука обслуживает американский военно-промышленный комплекс с молчаливого согласия государства? В начале 90-х годов, когда рушилось государственное устройство СССР, под крики о конверсии и правах человека из страны выкачивалось все, до чего только могли дотянуться цепкие лапки наших западных «друзей»: информация, стратегические материалы, разработки и сами ученые. Тогда российскую науку просто грабили. Сейчас её привлекают к военным разработкам против собственной страны.
Есть такая вещь, сладкая мечта ученого – зарубежный грант. Получить грант означает, что проблемы с финансированием отпадут сами собой, а кроме того, можно будет прикупить недорогую иномарку и раз в год съездить в отпуск не на свою обшарпанную «фазенду», а куда-нибудь на райские острова. О том, кто и с какой целью дает эти гранты, ученые, привыкшие, что за них думают вожди, как правило, не интересуются.
Миротворцы со взломом
Между тем эти практически неподконтрольные правительству контакты используются в самых разных целях. Иногда для банального шпионажа. Например, в ходе совместной российско-американской «миротворческой» разработки «Предотвращение возможного захвата ядерного оружия» (террористами – О.Н.), заокеанские партнёры получили детальную информацию о размещении советских ядерных сил, включая дислокацию атомных ракетных подлодок в акватории Баренцева моря. Ну, а такие темы, как «Система противоракетной обороны Москвы и ее возможности», «Оценка высоты перехвата системы противоракетной обороны», «Космический эшелон российской системы предупреждения о ракетном нападении» говорят сами за себя. Работая над ними, американцы получили сведения о базировании советских ядерных сил, возможностях российской ПРО, технические подробности работы наших ракетных и противоракетных сил и многое, многое другое. С началом развертывания системы ПРО в Польше и Чехии эти сведения им очень пригодились. Разумеется, для самых благих целей – например, заткнуть дырку в воздушном щите, если Северная Корея или какой другой страшный агрессор вдруг выпустит ракету по Москве!
Благодетели из ЦРУ
Бывают схемы и позаковыристее. Например, в 1992-м году США, Япония и Россия учредили организацию под названием «Международный научно-технический центр» (МНТЦ). Его декларированные цели – поддержка российской науки после развала СССР, обеспечение контроля за исполнением нашей страной международных обязательств по нераспространению оружия массового поражения, продвижение российских разработок на мировом рынке. Сейчас МНТЦ – один из крупнейших посредников в научно-технической области, поставляющий гранты бедствующей российской науке. Другой такой посредник – американский фонд гражданских исследований и развития (АФГИР).
Все финансируемые разработки являются, конечно же, фундаментальными, и ни в коем случае не предназначены для военных целей. При этом в типовых соглашениях почему-то ни слова не говорится о контроле за характером работ и об ответственности американской стороны за несоблюдение этих условий.
Недоумение испаряется, стоит лишь узнать названия организаций, которые наиболее активно интересуются российскими разработками. Конечно, они сугубо мирные! Ну какие агрессивные планы могут лелеять Военно-морская научно-исследовательская лаборатория США, Агентство перспективных оборонных исследований министерства обороны США, или крупнейшие мозговые центры американского военно-промышленного комплекса типа Сандийской, Ливерморской и Ок-Риджской национальной лабораторий! И ещё Лос-Аламосская национальная лаборатория, в которой первые в мире атомные бомбы клепали, и главный мозговой центр американской военной политики – знаменитая «Рэнд Корпорэйшн»
Steam – электронная платформа, которая открывает игрокам доступ к огромной библиотеке игр. Она была создана компанией Valve в 2003 году и с тех пор стала домом для миллионов игроков со всего мира.
Посредник тоже не подкачал. Руководитель МНТЦ Рональд Леман сотрудничал с американской военной разведкой, а затем был заместителем помощника президента США по национальной безопасности. Один из боссов АФГИР Дэвид Кей работал на ЦРУ, а президент «Рэнд Корпорэйшн» Джеймс Томсон входил в состав Совета национальной безопасности США, который корпорация и обслуживает.
Тушите пожары взрывчаткой
Едва российская наука начала выползать из нокаута, как в Петербург зачастили представители американских компаний с ничего не значащими названиями. Например, президент консалтинговой фирмы «Caveny Tech LLC» Леонард Хью Кэвени, президент исследовательской компании «Flanagan Research Company» Джозеф Флэнаган и глава компании «Aerojet» Скотт Доли. Интересовались они разными организациями, в частности, кафедрой органической химии педагогическим университетом имени Герцена, Институтом электро-физических проблем РАН, Технологическим институтом, ФГУП «Специальное конструкторско-технологическое бюро «Технолог». Объединяло все эти фирмы одно – работа в сфере оборонной промышленности, в том числе ракетостроения.
Следующим шагом стало заключение при посредничестве МНТЦ на первый взгляд совершенно невинных контрактов с вышеупомянутыми организациями. Например, договор № 2468-р, где заказчиком выступил Европейский центр аэрокосмических исследований и развития (EOARD). В рамках этого проекта в течение трёх лет проводились работы по разработке составляющих топлива для коммерческих спутниковых систем запуска, автомобильных подушек безопасности и систем пожаротушения, а на выходе почему-то получилось совсем другое. В частности, экономически выгодные способы синтеза двух мощных взрывчатых веществ, по разрушительной силе значительно превышающих гексоген, а также пригодных к использованию в качестве компонента ракетного топлива. Причём экспорт технологии изготовления одного из них прямо запрещён законодательством об экспортном контроле, а второе фигурирует в списке веществ запрёщенных к распространению под другим названием. В общем, всё как в анекдоте про мужика с фабрики швейных машинок, который выносил с работы детали, пытался их собрать, а получался почему-то пулемёт.
На поверку EOARD оказалась никаким не европейским центром, а расположенным в Европе структурным подразделением исследовательской лаборатории ВВС США. Её основная задача – поиск и скупка по дешёвке в других странах полезных американской авиации высокотехнологичных разработок.
Также выяснилось, что мистер Кэвени с 1995 года возглавлял Управление баллистических ракет Департамента науки и технологий Министерства обороны США, господа Флэнаган и Доли работают на исследовательскую лабораторию ВВС США, а глава МНТЦ долгое время занимался вопросами нераспространения оружия массового поражения. Именно на основе этой работы были созданы международные конвенции, который в России вылились в законодательство об экспортном контроле, которое господин Леман так изящно нарушает!
Мёртвый закон
Таким образом, наши учёные за очень небольшие деньги разработали для американцев экономичные методы получения топлива для ракет, по-прежнему нацеленных на нашу страну. Но если бы этим дело ограничивалось! Согласно тому же договору № 2468-р, партнеры имеют право не только на конечный результат, но и на всю производную информацию – а это все результаты, полученные в ходе работ, а также побочные и сопутствующие исследования. Те, кто когда-либо в своей жизни занимался наукой, знает, что ценность этих самых промежуточных результатов бывает во много раз больше, чем конечного продукта.
Сверх того, по договору партнёры могут «на разумных условиях» получить право на использование принадлежащих исполнителю предшествующих результатов. Таковыми при минимальной ловкости могут стать любые незапатентованные разработки института, в котором трудится грантополучатель, включая и незавершённые.
Между тем, незавершённые – далеко не всегда неперспективные. Большей частью причиной их прекращения стало банальное отсутствие финансирования. В иные вбуханы миллионы еще в советские времена, когда для науки ничего не жалели, потом началась демократия, но многие исследования до сих пор не утратили актуальности. Теперь к ним можно получить доступ, потратив несколько десятков тысяч долларов на грант нескольким российским ученым.
Конечно, у нас существуют соответствующие законы, основной из которых – закон об экспортном контроле. Он запрещает вывозить за границу военные разработки, включая технологии двойного назначения, то есть, имеющие как мирное, так и военное применение. Только вот, в соответствии с действующим законодательством, участники внешнеэкономической деятельности сами принимают решение – относится ли товар или технология к сфере экспортного контроля.
Желая обойти закон, ученые часто занижают практическую значимость своих работ, относя их к фундаментальным исследованиям, а их зарубежные партнёры дробят задание на части, чтобы результаты, полученные на каждом этапе, тоже не подпадали под действие закона. Неспециалисту разобраться в этих хитростях практически невозможно, а обязательной государственной или хотя бы независимой экспертизы для этих случаев не существует.
Поэтому закон не может воспрепятствовать утечке российских разработок – разве что покарать. Впрочем, и покарать тоже не всегда получается. Статья 189 УК РФ, если исходить из буквы закона, является мертворожденной. Она хоть и предусматривает понятие «незаконный экспорт технологий, научно-технической информации и услуг...» – но карает только тех, кто официально занимается внешнеэкономической деятельностью. Научные сотрудники этим правом не обладают и могут торговать безопасностью Родины совершенно безнаказанно. А отсутствие чётко прописанной нормативной базы в области экспорта технологий двойного назначения в сочетании с голодным пайком, на котором по-прежнему сидит наша наука, словно специально провоцируют российских ученых толкать за рубеж свои ноу-хау.
Полный вариант текста напечатан в газете "Наша Версия на Неве" № 152, 15 - 21 ноября 2010 г.
